Французское «высшее общество» эпохи Реставрации и Июльской монархии (по произведениям О. де Бальзака).

Бальзаку ненавистна фальшивая буржуазная «культура». Будучи последовательным врагом буржуазного общества, он враждебен и «культуре», фабрикуемой любителями успеха и наживы или покалеченной болезненным индивидуализмом. Но он истинный друг людей искренних и деятельных, особенно талантливых и свободных, способных работать так, как он сам работал, ищущих для всего человечества выхода на безграничный простор. «Шагреневая кожа» была не просто занимательной легендой, она давала картину клонящейся к упадку цивилизации. Более того, по мнению Елизаровой, Рафаэль де Валентен стал «героем романа о современности, отображением существенных сторон времени». Через описание главного героя автор стремиться передать свое понимание действительности, пытается дать оценку господствующих в обществе страстей и стремлений. По мнению Кучборской, Бальзак гениально постиг сущность буржуазного индивида, который захвачен идеей беспощадной борьбы за существование, погоней за наслаждениями. Желать и мочь – эти две практики жизни буржуазного общества реализуются, по мнению Бальзака, вне каких бы то ни было нравственных законов и общественных принципов. Они направляются только безудержным эгоизмом, одинаково опасным и разрушительным для личности и общества. Однако между этими двумя понятиями антиквар называет еще одну формулу, доступную только мудрецам – знать. Елизарова считает, что события революции 1830 года обострили внимание Бальзака к общественно-политической проблематике в романе намечены масштабы одной из главных тем его призведений - темы утраты иллюзий. Сам автор называл философскую повесть «Шагреневая кожа» «формулой нашего теперешнего века, нашей жизни, нашего эгоизма, все в ней миф и символ». Именно поэтому первым приветствовать Рафаэля в романе приходит банкир Тайфер, разбогатевший незаконным способом: «Вы наш (...). Слова: «Французы равны перед законом» отныне для него ложь, с которой начинается хартия. Не он будет подчиняться законам, а законы ему». В этих словах действительно заключена «формула» жизни Франции XIX в.: «...правительство, то есть банкирская и адвокатская аристократия, сделав... родину своей специальностью, как некогда священники - монархию, почувствовало необходимость дурачить добрый французский народ новыми словами и старыми идеями, по образцу философов всех школ и ловкачей всех времен. Словом, речь идет о том, чтобы внедрять взгляды королевски-национальные, доказывать, что люди становятся гораздо счастливее, когда платят миллиард двести миллионов и тридцать три сантима родине, имеющей своими представителями господ таких-то и таких-то, чем тогда, когда платят они миллиард сто миллионов и девять сантимов королю, который вместо мы говорит я».«Ах... мы на пути к тому, чтобы стать плутами большой руки!» -простодушно воскликнул Рафаэль. Затем следовало описание блестящей и циничной беседы:«- Вы совершенно правы!.. Передайте-ка мне спаржу... Ибо в конце концовсвобода рождает анархию, анархия приводит к деспотизму, а деспотизмвозвращает к свободе...- Э, милый мой. Наполеон по крайней мере оставил нам славу!- Ах, слава - товар невыгодный. Стоит дорого, сохраняется плохо...- Вы карлист!-А почему бы и нет? Я люблю деспотизм, он подразумевает известногорода презрение к людям».Елизарова считает, что эпизод со званым ужином также является неким символом в романе: он полон движения, развертывается в стремительном темпе. Гости Тайфера как бы представляют современное Бальзаку общество. При всем различии индивидуальностей, они единомышленники в смысле отсутствия принципов и идеалов. Удручающая картина духовной деградации блестящего, внешне полного жизни общества, охваченного жаждой золота и наслаждений, сделавшего главным принципом существования эгоизм – свидетельствует о том, что уже в «Шагреневой коже» Бальзак подходил к важнейшей своей задаче – «найти социальный двигатель», «охватить скрытый смысл огромного скопища типов, страстей, событий». Фантастические мотивы в первой и третьей частях «Шагреневой кожи» выражают связь отношений буржуазного индивида с обществом. Система резких, ярких, эмоционально богатых и философски значимых контрастов, которые занимают большое место в композиции «Шагреневой кожи», обусловлена замыслом автора показать жизнь не копируя ее. По мнению Елизаровой, мрачная символика романа, философски обобщающего судьбу личности в капиталистическом обществе, говорит «о свирепом, жестоком характере борьбы за существование, которая изнашивает духовные способности человека, опустошает, истребляет его физически». Человек, попавший в зависимость к шагреневой коже, своего рода жертва рокового условия. Изображая перерождение Рафаэля де Валантена после получения миллионов, Бальзак, используя условность, допустимую в философском жанре, создает почти фантастическую картину существования своего героя, ставшего слугой своего богатства, превратившегося в автомат. Таким образом, роман «Шагреневая кожа» представляет собой историю жизни, борьбы и разочарований, страстей и непоправимых заблуждений. В «Шагреневой коже» Бальзак пытался показать эту духовную анархию. Его герой, в первый раз пожелав проверить могущество талисмана, требует оргии, пиршества, женщин. Желание Рафаэля исполняется самым естественным образом, и в этом проявилась гениальность писателя. Не успел Рафаэль сформулировать свое требование, как тут же, выйдя из лавки антиквара, столкнулся со своими приятелями Блонде и Растиньяком; молодые люди потащили его на роскошный обед, который давал удалившийся от дел банкир: не зная, куда девать золото, он решил променять его на духовные ценности - основать газету. В сцене, изображавшей пиршество у банкира, журналисты и художники высмеивали общепринятые представления и идеи: то был какой-то «шабаш умов»: «Молодые писатели без стиля стояли рядом с молодыми писателями без идей, прозаики, жадные до поэтических красот, — рядом с прозаичными поэтами (…) Здесь были два-три ученых, созданных для того, чтобы разбавлять атмосферу беседы азотом, и несколько водевилистов, готовых в любую минуту сверкнуть эфемерными блестками, которые, подобно искрам алмаза, не светят и не греют». Все им казалось ложью. От дворца и парламента власть переходила к банкам, адвокатам, редакциям газет. Для столь безнравственного и жестокого мира нужна была сильная власть. Бальзак мечтал создать большой роман, который доказывал бы необходимость политики укрощения. Растиньяк, ловкий карьерист, подлинный гасконец, считает Рафаэля человеком гениальным и вместе с тем глупцом. По мнению Растиньяка, ключ к успеху отнюдь не труд, а интриги, эгоизм, рассеянная жизнь. Проматывая состояние, человек как бы вкладывает его в друзей, в удовольствия, в возможных покровителей. Если расточитель и потеряет свои капиталы, ему, может быть, представится случай выгодно жениться, получить теплое местечко при министре или посланнике. Надо только опираться на друзей. Через портрет Растиньяка Бальзак показывает пороки современного ему общества, где не ценятся настоящие чувства: «Ах, да здравствует любовь в шелках и кашемире, окруженная чудесами роскоши, которые потому так чудесно украшают ее, что и сама она, может быть, роскошь! Мне нравится комкать в порыве страсти изысканные туалеты, мять цветы, заносить дерзновенную руку над красивым сооружением благоуханной прически. Горящие глаза, которые пронизывают скрывающую их кружевную вуаль, подобно тому как пламя прорывается сквозь пушечный дым, фантастически привлекательны для меня».Через весь роман проходят контрасты богатства и нищеты, весь он проникнут чувством глубокой ненависти к финансовым воротилам, правившим в тогдашней Франции, - таким, как банкир Тайфер – убийца, ускользнувший от правосудия ценой жизни друга. В то же время неподдельна симпатия автора к простым людям, таким как Полина, полюбившая Рафаэля, и ее мать – к людям, которые способны на самопожертвование даже ради чужого человека. Все это делает достаточно ясной социальную позицию писателя.3.2 Стендаль «Красное и черное»Свои взгляды на исторические изменения, происходящие в обществе эпохи Реставрации, Стендаль изложил в своем известном романе «Красное и черное». В этом произведении, безусловно, искусно сочетается его историческое мировоззрение и литературный талант.«Хроника XIX века» - гласит подзаголовок к «Красному и черному». Почти за полтораста лет, прошедших с тех пор, проведено немало кропотливых изысканий с тем, чтобы расшифровать намеки на события и лица, подвизавшиеся тогда на французском общественном поприще и опознанные под покровом стендалевского вымысла. Подтверждено однажды оброненное Стендалем замечание, что его текст, в котором очень много злободневного и еще больше непосредственно личного, «весь трепещет политическим волнением». И все же «хроникой его делает не только и даже не столько эта перекличка в частностях, занимающих сегодня разве что искушенных эрудитов. Провинциальный городок, семинарии, дом близкого к правительству парижского вельможи – три ступеньки биографии мятежного простолюдина в «Красном и черном» и вместе с тем три пласта «хозяев жизни» во Франции.И как бы подчеркивая черные тени этой картины еще рельефнее, Стендаль бросает на нее багряно-красные отсветы былого — памятных грозовых времен: Революции и Империи. Страх вернувшихся домой под прикрытием чужих штыков дворян заселяет это прошлое злобными призраками. Наоборот, для Стендаля, как и для его детища Сореля, прошлое — героический миф, в котором простые французы, затравленные белым террором и доносами святош, находят подтверждение своему недавнему величию и залог грядущего возрождения. Мое мнение, что так в романе обозначаются масштабы историко-философского раздумья: почти полувековые судьбы страны получают в резком сопоставлении эпох, проходящем через всю книгу, памфлетно острое и сжатое воплощение.Пополняя свои исторические познания сначала чтением мемуаров, а затем более серьезных исторических работ, Стендаль отбирал для себя только то, что отвечало его внутреннему мироощущению. Например, республиканское предпочтение привело его к почитанию и применению в своей практике работ С.Сисмонди. Однозначно, что к моменту появления трудов французских историков О.Тьерри, Ф. Гизо, Ф. Минье у Стендаля уже сформировались исторические и общественно-политические взгляды, что позволило ему выступить критиком их работ.У Сореля есть свой собственный, независимый от господствующих предписаний свод заповедей, и только им он повинуется неукоснительно. Свод этот несет на себе отпечаток запросов плебея-карьериста, но он предписывает ясную мысль, не ослепленную предрассудками и холуйским трепетом перед чинами, а главное — смелость, энергию в достижении своих целей, неприязнь ко всякой трусости и душевной дряблости как в окружающих, так и особенно в самом себе. И пусть Жюльен вынужден сражаться на незримых комнатных баррикадах, пусть он ходит на приступ не со шпагой в руке, а с лицемерными речами на устах, пусть его подвиги в стане неприятеля никому, кроме него самого, не нужны,— для Стендаля его геройство, искаженное и поставленное на Службу сугубо личному честолюбию, все же в чем-то сродни гражданским доблестям, присущим некогда санкюлотам-якобинцам и демократическим низам наполеоновского войска. Недаром, став очевидцем «трех славных дней» революции 1830 года, Стендаль сожалел, что роман его уже близится к завершению,— случись эти уличные бои раньше, он, пожалуй, нашел бы более достойное поприще для своего Сореля. В бунте последнего немало наносного, но в нем нельзя не различить здоровую в своих истоках попытку сбросить социальные и нравственные оковы, обрекающие простолюдина на прозябание. И Сорель ничуть не заблуждается, когда, подводя черту под своей жизнью в заключительном слове на суде, расценивает смертный приговор как классовую месть правящих собственников, которые карают в его лице всех молодых мяежников из народа, восстающих против своего удела.Приведя Жюльена Сореля, сына плотника - вчерашнего крестьянина, во враждебное соприкосновение с устоями, подпирающими здание монархического государства, Стендаль создал книгу, драматизм которой - драматизм самой пореволюционной истории, преломленной в неповторимо личной судьбе и самых сокровенных переживаниях одаренного юноши, мечущегося между карьерой, счастьем, любовью, смертью.Литературный тип Жюльена Сореля характерен для французской литературы этого периода - молодой человек из низов, делающий карьеру, опираясь только на свои личные качества, герой воспитательного романа на тему «утраты иллюзий». Типологически он родствен образам романтических героев - «высшим личностям», в гордыне презирающим окружающий мир. В образе Жюльена Сореля Стендаль осмыслил опыт рационалистической философии XVII-XVIII вв., показав, что место в обществе добывается ценой нравственных потерь. С одной стороны, Жюльена Сореля - прямой наследник идей Просвещения и Великой французской революции, трех ключевых фигур начала «буржуазного века» - Тартюфа, Наполеона и Руссо; с другой - экстраполяция нравственных метаний романтиков - его талант, индивидуальная энергия, интеллект направлены на достижение общественного положения.В центре внимания романа - анализ средствами художественного мировосприятия классовой структуры, социальной сущности, социально-политических противоречий современной ей общественной системы - капиталистических отношений. Основным является художественное осмысление действительности как фактора социального, а, следовательно, и раскрытие социальной детерминированности изображаемых событий и характеровВ романе Стендаль создал типическую картину жизни современного ему общества, политическую атмосферу периода Реставрации. В обращении к читателю автор сообщает, что «нижеследующие страницы были написаны в 1827г.». Зачем? Как художественное средство воссоздания колорита подлинности и для того, чтобы авторская мысль, выраженная образами, не всегда однозначно истолковываемыми, получила большую ясность. Иногда же подпись несла в себе и скрытую, революционную направленность: «Правда, горькая правда!», - эпиграф к первой части романа – приписан Дантону, деятелю ВФР. В самом романе о революции не говорится, но имя Дантона поневоле направляет мысль к 1789г. С Дантоном не раз сравнивает Жюльена Матильда, снова соотнося характеры с революционным прошлым и заставляя задуматься о возможном революционном будущем. Эпиграф «из Дантона» сменяется эпиграфом «из Гоббса»: «Соберите вместе тысячи людей - оно как будто и не плохо. Но в клетке им будет не весело». Весь роман – исследование направлен против тирании, тирании государственной власти, религии, привилегий рождения. Творческие задачи диктовали и систему образов: дворянство – де Ренали, буржуазия – Фуке, Вально, духовенство – аббат Шелан, мещанство – Сорели, полковой врач армии Наполеона и мировой Судья. Вторая группа – духовенство Безансона – семинаристы, аббат Пирар, Фрилер, Милон, епископ. Вне Безансона – епископ Агдский. Высшая аристократия – де Ла Моль и посетители его салона.В романе «Красное и черное» Стендаль отображает сущность социально-исторического явления, когда персонажи произведения несут в себе типичные, собирательные черты той или иной социальной прослойки или класса, а условия, в которых они действуют, являются не случайным плодом фантазии писателя, а отражением закономерностей социально-экономической и политической жизни эпохи.Типизация же у него представляет высокую степень этого принципа художественного познания и отражения действительности. Она выражается в сочетании и органической взаимосвязи типичных характеров и типичных обстоятельств. В богатейшем арсенале средств реалистической типизации отнюдь не последнее место занимает психологизм, т. е. раскрытие сложного духовного мира - мира мыслей и чувств персонажа. Но духовный мир его героев социально детерминирован. Однако характеры героев романа менее всего походили на социологические схемы. Не столько внешняя деталь в описании персонажа - портрет, костюм, сколько его психологический облик (здесь непревзойденным мастером был Стендаль!) воссоздает образ глубоко индивидуализированный.Сорель отказывается от этой просветительской иллюзии: «Никакого естественного права не существует. Словечко это – просто устаревшая чепуха». Теперь «люди, пользующиеся всеобщим почетом, – это просто жулики, которым посчастливилось, что их не поймали на месте преступления».Жюльен Сорель сам хорошо определяет смысл этой борьбы в сцене суда, когда ему предоставляют последнее слово. Он говорит следующее:«Господа! Я не имею чести принадлежать к вашему классу. В моем лице вы видите крестьянина, восставшего против низменности своего жребия. Преступление мое ужасно, и оно было совершено с заранее обдуманным намерением. Значит, я заслуживаю смерти, господа присяжные.Но даже если бы я был менее виновен, это все равно. Я вижу перед собой людей, не склонных внять чувству сострадания… и желающих покарать во мне и раз навсегда устрашить целый класс молодых людей, которые, родившись в низах… имели счастье получить хорошее образование и дерзнули примкнуть к тому, что богачи гордо именуют обществом».Таким образом, Жюльен сознает, что его судят не столько за действительно совершенное преступление, сколько за то, что он посмел переступить черту, отделявшую его от высшего общества, попытался войти в тот мир, принадлежать к которому он не имеет права. За эту попытку присяжные должны объявить ему смертный приговор.Таким образом, можно сказать, что произведения таких выдающихся писателей XIX века, живших и создающих свои произведения в эпоху неспокойных времен в истории Франции, Оноре Бальзак и Стендаль в полной мере отражают умонастроения и стремления той эпохи. Оба этих писателя отобразили всю суть этой исторической эпохи, наделив своих персонажей набором собирательных черт, типичных для того или иного социального класса, и определив для них условия, которые не являются творческим воображением писателя, а реальными жизненными ситуациями, которые сами писатели могли наблюдать или даже принимать в них участие. ЗаключениеЭпоха Реставрации неизбежно сочетала идеологическую борьбу с политической классовой борьбой. Идеологи дворянства оправдывали его претензии на политическую власть, обращаясь к истории, которая оправдывала права дворян на эту власть тем, что они являются потомками франков, которые завоевали эту страну и подчинили себе коренные племена.В результате революции 1830 г. классовая борьба пролетариате против буржуазии приняла более решительный характер. «Высшее общество» в эпоху Реставрации Бурбонов и времен Июльской монархии существенно изменяется от предыдущих форм обществ. Высшее общество начинает дробиться на отдельные, более мелкие сообщества, разделенные по политическим и этическим признакам.В то время политикой занимались многие, а в обществе все еще сохранялись иллюзии о том, что при помощи искусства и литературы можно изменить противоречия социальной жизни. В то же время, художественная интеллигенция как особая социальная группа находилась тоже проходила процесс становления. Литература очень чутко отреагировала на социальные изменения, выразив это в тематике, образном строе произведений и стилистике, публицистичность постепенно отступает, для воплощения замыслов и художественных идей писателей становится больше возможностей. Художественную литературу, в процессе изучения истории можно назвать важнейшим источником, который дает представление о чувствах и мыслях людей, их умонастроениях и стремлениях. Эти эмоциональные составляющие являются очень важными для полного понимания исторического процесса, поскольку способны рассказать о мотивах, предшествующих тем или иным процессам.Благодаря книгам Бальзака и Стендаля, и героям их произведений, становится возможным более полное смысла тех исторических перемен, которые затронули все французское общество в первой половине XIX века.Используемая литература:Гербстман, Он. Бальзак. Биография писателя: пособие для учащихся. Л.: Просвещение, 1972. – С.25-26Елизарова М. Е. Бальзак. Очерк творчества. М.: Гос. мат. издат., 1951. – С.31Иващенко А. Герои Стендаля и герои его времени // Стендаль Ф. Красное и черное. – Куйбышев, 1983.Кучборская Е. П. Творчество Бальзака. – М.: Наука, 1970. – С. 23.Лотман Ю.М. Несколько слов к проблеме «Стендаль и Стерн» / Лотман Ю.М. Избран.статьи в 3 т. Талин, 1193. Т.3Мильчина В. О ПРЕЛЕСТИ «ЭЛЕГАНТНОЙ ЖИЗНИ»//URL:http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/HISTORY/MILINTRO.HTMМиловидова К. Р. Борьба Бальзака за реалистическое искусство.автореф. дисс. М., 1956.Резцов Б. Т. Бальзак. Сборник статей. М., 1960. – С.31Резник Р. А. Роман Бальзака «Шагреневая кожа». Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1971. – С.14.Словарь литературоведческих терминов на сайте Культура письменной речи www.Gramma.ru [Электронный ресурс] //URL: http://www.gramma.ru/1.php?ir=2&ip=3&id=0Терехова С.Ю. Душа и власть. Образ главного героя в романе Стендаля «Красное и черное». СПб. Питер, 2009. – с. 48Исторические монографии:Люблинская А.Д., Прицкер Д.П., Кузьмин М.Н. Очерки истории Франции с древнейших времен до окончания Первой мировой войны. -Изд.: Учпедгиз.: 1957г.:- 375с.Потемкин Ф. В.ЛИОНСКИЕ ВОССТАНИЯ 1831 и 1834 гг. М.: соцэкгиз. 1937Рогинская. А. Е. «Очерки по истории Франции XVII—XIX вв.»Изд-во Института международных отношений, М., 1958 г.Смирнов В.П. Франция: Страна, люди, традиции. — М.: Мысль, 1988. — 287 с.: ил.Тарле Е.В. Сочинения в 12 томах. — М., Издательство Академии наук СССР, 1957—1962.Мартен-Фюжье Анна. Элегантная жизнь, или Как возник "Весь Париж", 1815-1848 : пер. с фр. / Анна Мартен-Фюжье ; вступ. ст. В.А. Мильчина . – М. : Изд-во им.Сабашниковых, 1998 . – 478 с.Источники:Оноре де Бальзак. Утраченные иллюзии. [Электронный ресурс]Библиотека зарубежной классики. М. Правда. 1989.OCR Конник М.В.://URL:// http://lib.ru/INOOLD/BALZAK/illusinos.txtОноре де Бальзак. Шагреневая кожа.[Электронный ресурс] Перевод: Б.Грифцов. OCR: Владимир Лущенко//URL: http://lib.ru/INOOLD/BALZAK/shagren.txtСтендаль. Красное и черное. [Электронный ресурс].// Изд. "Правда", Москва, 1978 OCR Палек, 1998 г. //URL: http://lib.ru/INOOLD/STENDAL/redblack.txt