Творчество Твардовского в годы Великой Отечественной войны

Среди них: “22 июня 1941 года”, “Их памяти”, “Сыну погибшего воина”, “Ночью все раны больнее болят...”, “В тот день, когда закончилась война”, “9 мая”, “Жестокая память”. Эти и другие стихотворения стали своеобразным поэтическим реквиемом в честь павших на поле брани. В них поэт выразил, как он писал в 1969 году, “мысль и чувство, которое на протяжении всей войны и в последующие годы более всего заполняло душу. Навечное обязательство перед павшими за общее дело, невозможность забвения, неизбывное ощущение как бы себя в них, а их в себе”.
Тема преемственности поколений, памяти и долга перед погибшими в борьбе с фашизмом пронзительной нотой звучит в стихотворении “Лежат они, глухие и немые...” (1966):
Лежат они, глухие и немые.
Под грузом плотной от годов земли —
И юноши, и люди пожилые,
Что на войну вслед за детьми пошли,
И женщины, и девушки-девчонки,
Подружки, сестры наши, медсестренки,
Что шли на смерть и повстречались с ней
В родных краях иль на чужой сторонке...
Ощущение невольной личной вины и ответственности за оборванные жизни предельно лаконично выражено поэтом в 1966 году в стихотворении “Я знаю, никакой моей вины...”:
Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В том, что они — кто старше, кто моложе —
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, —
Речь не о том, но все же, все же, все же...
Трагической недосказанностью этих стихов поэт заставляет нас сильнее и глубже почувствовать свои переживания. Твардовский осознает, что практической его вины перед погибшими “воинами-братьями” нет, но все равно ощущает ее, потому что они умирали, защищая и его, и нас, и наше будущее, и потому, что он сам мог погибнуть, но остался жив. Это чувство в период “холодной войны”, наступившей сразу же после Великой Отечественной, заставляет поэта снова и снова выступать “против, тех, кто войну поют, войною дышат, войною бредят наяву”.
Смысл этого стихотворения и том, что Твардовский хотя и осознает, что нет его вины перед теми, кто погиб, защищая Отечество, но он чувствует себя виноватым, потому что они умирали, защищая и его, и нас, и наше будущее, и потому, что Твардовский мог тоже погибнуть, но не погиб. И нет практической вины Твардовского, “но все же, все же, все же...” И все мы будем виноваты, если предадим забвению память о них – павших “ради жизни на Земле”. Нравственная высота, достигнутая поэтом, побуждала его в дальнейшем ко все более взыскательному взгляду на окружающее, на жизнь.
Находясь на вершине славы и общественного признания, Твардовский по-прежнему оставался в высшей степени требователен к себе, мучаясь тем, что “недосказал” всей правды о пережитом. Так появляется тема поэмы “По праву памяти”, подытожившей, а во многом и переосмыслившей пережитое и самим поэтом, и его близкими.
Поэма “По праву памяти” полностью воссоздает всю испытанную “куда как не только” его семьей драму, когда те, кто “горбел годами над землей, кропил своим бесплатным потом” ее, очутились “в скопе конского вагона, что вез куда-то за Урал”, а дети подобных “кулаков” стали отныне именоваться “отродьем, не сыном даже, пасынком...”. В поэме зорко ухвачен этот процесс размывания связей между людьми, близкими, между словом и делом, между провозглашенным и реальной “практикой”, когда вскоре после декларации “званье сын врага народа... вошло в права”.
Конец второй главы прощальной поэмы Александра Трифоновича Твардовского дает новый поворот теме, подвергая исследуемую формулу неожиданному и глубоко справедливому переосмыслению:
...за всеобщего отца
Мы оказались все в ответе.
И длится суд десятилетий,
И не видать еще конца.
Сказано, конечно, скупо, скупо и мужественно, однако и на таком суде ведут себя по-разному:
Забыть, забыть велят безмолвно,
Хотят в забвенье утопить
Живую боль. И чтобы волны
Над ней сомкнулись. Быль – забыть!
“По праву памяти” отвергает все запреты на память, все уговоры “оглаской непосвященных не смущать” – и предает гласности память о трагедии народной. Поэма досказала то, что “жило, кипело, ныло” в душе автора. Перечитывая произведения Александра Твардовского, поистине народного поэта, мы переживаем целую эпоху народной жизни. И как, в самом деле, не благодарить жизнь, подарившую такое замечательное явление нашей литературы, как поэзия Александра Твардовского, выражающая “безбрежную любовь к людям”.

Своим долгом человека и писателя Александр Твардовский считал сделать все возможное, чтобы не допустить повторения трагедии, предотвратить еще более страшную катастрофу, “главную утопию”, как он называл войну. Предание забвению памяти павших поэт считал недопустимым. К этому же он призывал и нас, своих потомков. Не сделать этого — значит предать память тех, кто погиб за отечество, за свободу, за мирное счастье грядущих поколений, — за наше счастье.







Заключение

Александр Твардовский – выдающийся поэт современности. В своих произведениях он стремился запечатлеть трудный и напряженный духовный процесс, который тогда переживали “сто тысяч деревень, сто миллионов душ”, и уловить яркие проявления новых человеческих качеств, складывавшихся под воздействием огромных перемен в жизни. Форма произведений Твардовского кажется на первый взгляд очень простой. Но если внимательно вслушаться в звучание стихов поэта, мы поймем, какой виртуозной техникой достигается эта простота.
В Смоленске, на родной земле Александра Трифоновича Твардовского, поставлен памятник бойцу Василию Теркину. Памятник литературному герою – вещь вообще редкая, а в нашей стране – в особенности. Но мне кажется, что герой Твардовского заслужил эту честь по праву. Ведь вместе с ним памятник получают и миллионы тех, кто так или иначе походил на Василия, кто любил свою страну и не жалел своей крови, кто находил выход из трудного положения и умел шуткой скрасить фронтовые трудности, кто любил поиграть или послушать музыку на привале. Многие из них не обрели даже своей могилы. Пусть же памятник Василию Теркину будет и им надгробием. В своем сочинении мне бы хотелось остановиться прежде на том, что же мне лично больше всего нравится в поэме и в ее герое.
Больше всего мне нравится в произведении Александра Трифоновича язык, легкий, образный, народный. Стихи его так и запоминаются сами. По душе необычность книги, то, что она как бы без начала и без конца. Словно ты вновь встретился со старым другом, которого тебе представлять не надо. А потом расстался с ним. Что же, это жизнь… И то, что автор предлагает: “Словом, книгу с середины И начнем. А там пойдет” – делает героя и ближе, и понятнее. Очень правильно и то, что поэт приписал Теркину не так уж много героических подвигов. Одного сбитого самолета да взятого языка вполне достаточно. А ведь, по признанию самого Твардовского, он чуть было не увлекся “сюжетностью”. Хотел “заставить” Теркина перейти линию фронта и действовать я тылу противника на Смоленщине. Но чувство меры не дало это сделать.
Недаром же Александр Исаевич Солженицын в своих литературных воспоминаниях “Бодался теленок с дубом” восхищался этим чувством меры у Твардовского. Он, в частности, писал, что, не имея свободы сказать полную правду о войне, Твардовский останавливался перед всякой ложью чуть не на последнем миллиметре, но нигде этого барьера не переступил. Оттого и вышло чудо! Если бы меня спросили, почему Теркин стал одним из моих любимых литературных героев, я бы сказала: “Он очень по душе мне жизнелюбием. Смотрите, он на фронте, где каждый день смерть, где никто “не заколдован от осколка-дурака, от любой дурацкой пули”, порой мерзнет, голодает, не имеет вестей от родных, его ранят, а он не унывает. Живет и радуется жизни. Мне кажется, сегодня этого качества так не хватает многим людям, а может быть, и мне самой…
В “Книге про бойца” поэт показал: в единстве народа – залог жизнестойкости и всей России, и каждого человека в отдельности, в том числе и Василия Теркина.
И подумала впервые Смерть,
глядя со стороны:
“До чего они, живые.
Меж собой свои – дружны.
Потому и с одиночкой
Сладить надобно суметь.
Нехотя даешь отсрочку”.
И, вздохнув, отстала Смерть.
Поэт-воин Александр Твардовский, сознавая “навечное обязательство живых перед павшими”, в поэме “Василий Теркин” запечатлел великий подвиг нашего народа в войне, Роздал жизнеутверждающий образ рядового бойца. И эта поэма – один из памятников русскому солдату.

















Список использованной литературы


История русской советской литературы. - М., 1963 г., Т. 2, 688 стр.
Советские писатели на фронтах Великой Отечественной воины. – В кн.: Литературное наследство; М., 1966 г., Т.78, Кн. 1
Твардовский А. Василий Теркин: Книга про бойца. - М., 1973 г., 318 стр.
Твардовский А. Смоленщина: Стихи. - М., 1943 г.
Твардовский А. Собр. соч. в 6-ти т. – М., 1976 г., 2592 стр.


История русской советской литературы. - М., 1963 г., Т. 2, стр. 267-268

Твардовский А. Василий Теркин: Книга про бойца. - М., 1973 г., стр. 36

Советские писатели на фронтах Великой Отечественной воины. – В кн.: Литературное наследство; М., 1966 г., Т.78, Кн. 1, стр. 169-170

История русской советской литературы. - М., 1963 г., Т. 2, стр. 288
Берггольц Ольга. Собр. соч.: В 3-х т. - Л., 1973 г., стр. 162-164

История русской советской литературы. - М., 1963 г., Т. 2, стр. 304
Там же, стр. 306-307
Твардовский А. Собр. соч. в 6-ти т. – М., 1976 г., Т. 2, стр. 305
Там же, стр. 309-310
Твардовский А. Василий Теркин: Книга про бойца. - М., 1973 г., стр. 112
Там же, стр. 117
Твардовский А. Василий Теркин: Книга про бойца. - М., 1973 г., стр. 131-133
Твардовский А. Василий Теркин: Книга про бойца. - М., 1973 г., стр. 134
Советские писатели на фронтах Великой Отечественной воины. – В кн.: Литературное наследство; М., 1966 г., Т.78, Кн. 1, стр. 215

Твардовский А. Собр. соч. в 6-ти т. – М., 1976 г., стр. 412-415
Твардовский А. Собр. соч. в 6-ти т. – М., 1976 г., стр. 421
Твардовский А. Смоленщина: Стихи. - М., 1943 г., стр. 66-69

Твардовский А. Собр. соч. в 6-ти т. – М., 1976 г., стр. 435-437










26