Теория сетературы и завершение постмодерна Интернет как место обитания литературы и критико

Наконец, Интернет еще и фаллоцентричен, - энергия, напористость проекта играет здесь преимущественную роль. "Холодный", пассивный проект имеет меньше шансов выжить и привлечь внимание, он вытесняется на обочину информационного пространства [6].В совокупности, эти три атрибута классической метафизики, лого-, фоно- и фалло- центризм, делают Интернет далеким от идеалов постмодерна. В сети, наравне с техникой бриколажа, возникает еще и принцип метасимвола, суть которого видится в воплощении в каждом отдельно взятом тексте некоего минимального, индивидуального космоса, который может быть рассмотрен отдельно. Таким образом, в основе сетературы заложено противоречие – одновременное воплощение получает и линейное и калейдоскопическое сознание. Вместо одного, тотального метаповествования, обладавшего правом распоряжаться печатным станком и обрекавшего на небытие все альтернативные дискурсы, Интернет дал право на жизнь всем возможным метаповествованиям.В Интернете не происходит доведение деструктивных тенденций постмодерна до их логического завершения. Односторонне-деструктивный характер постмодерна здесь снимается, - или, точнее, в этой среде проявляется характер постмодерна как реакции именно на модерн, а не просто антикультурного явления. Выполнение миссии по деконструкции институтов модерна естественно означает и конец постмодерна, возвращение премодернистских форм духовной жизни, - разумеется, с поправкой на новейшие технологии.Именно там, в премодернистском прошлом культуры, мы должны искать параллели Интернету, если хотим понять, во что он может превратиться, если все его возможности использовать должным образомЕще один важный штрих, который нельзя оставить без внимания: в Интернете из текста уходит не только печатный станок, как символ Власти, но еще и Время, как символ модерна, символ "Нового времени". Время и пространство уходят не только как препятствие, но и как оси координат, вокруг которых упорядочиваются тексты, которые так или иначе отражаются в их структуре и содержании. Эпоха модерна выстраивает тексты в иерархию по степени актуальности. Тексты попадают в двумерную систему координат, где одно из измерений - "авторитетность", другое - "новизна". При этом, в отличие от предшествующих культурных эпох, "новизна", накапливаясь, постепенно перевешивает "авторитетность". "Новизна" сама превращается в один из модусов авторитета. Тексты, в зависимости от актуальности, упорядочиваются в своего рода эволюционную последовательность. Так же как и печатный станок, эта актуальность не остается внешней тексту, но проникает в его структуру. Модернистский текст актуален и сиюминутен уже в момент своего рождения [6].Элементы традиции в творчестве сетевых авторов перерабатываются и используются «художественным предприятием» в соответствии с подходом постмодернизма, и в то же время сам писатель обнаруживает глубинное родство с онтологическими и методологическими принципами, определявшими искусство русских классиков.Стоит также и сказать о том, что сетевой автор не может быть принят всеми любителями классической литературы, так как речь идет об определенном угле зрения, нехарактерном для классики. В отечественном представлении испокон веков существует противопоставление «калик перехожих» и «скоморохов» - серьезного и развлекательного в литературе. Суть этого явления заключается в известном противопоставлении развлекательного и серьезного. Хотя ирония, сатира, гротеск, сарказм, игра воображения допускаются, конечно, и проявляют себя в серьезной литературе, но, тем не менее, речь здесь идет, как правило, либо о второстепенном приеме, либо об обличительной функции литературы. В том же случае, когда само произведение строится на основе языковой игры, а то и иронии, приходится говорить о восприятии этой литературы как «несерьезной», а то и «некачественно». Как следствие, русским авторам приходилось на протяжении всего существования решать этот вопрос путем обхода темы.Как следствие, читатель, привыкший к подобным мистификациям, отказывается воспринимать сетевые произведения как нечтосерьезное, отнеся их в массовую литературу, а то и в область фантастики. Как следствие, полагаясь на принципы постмодернистской игры, он оказывается не в состоянии увидеть ничего из серьезной литературы. Суть происходящего видится ему только в наслоении смыслов, а увидеть серьезное за этим наслоением практически не представляется возможным. В Интернете вместе с иерархией уходит и актуальность, - точнее, "абсолютная актуальность" модернистского текста заменяется на актуальность относительную, потому что у каждой из бесконечного множества культурных групп, составляющих сетевой мир, свои критерии актуальности, никак не связанные с "историческим временем", с "главными часами социума". Когда-то единое культурное пространство расщепилось в Сети на множество суверенных и автономных частей, и каждая из этих частей имеет собственные часы. Пока это не так уж заметно, потому что на Интернет по привычке переносят чуждые ему представления и ожидания. Но когда-нибудь это поймут все: время здесь больше не является главной нитью, на который нанизываются вновь появляющиеся тексты. Время в Интернете - это не ось, а многомерное пространство с неевклидовой геометрией. Текст в Интернете изначально лишен актуальности, вырван из физического времени и пространства, вырван из внешнего тексту мира. Текст в Интернете может говорить не только с "актуальным настоящим", как печатный текст модерна, но и с мирами прошлого, мирами будущего, мирами фантазии. Можно говорить не просто о "суверенности", но о своего рода "аутичности" интернетовского текста. По ту сторону пространства актуальности, каждый текст задает свой собственный мир - и в тоже время имеет в качестве контекста все остальные культурные миры, со всеми их эпохами и ландшафтами [6].Таким образом, в настоящий момент можно говорить о двух разнонаправленных процессах в сетевой литературе. С одной стороны, она становится продолжением постмодерна, являясь его детищем. С другой же, при создании Интернет-литературы, с самого начала что-то пошло не так и новый тип повествования воспринимается как гибель постмодерна, а не его развитие. По сути, мы имеем дело и с новым образованием и с возвратом в сторону модерна, но в новой ипостаси. ЗаключениеЭстетика сетевой литературы - это эстетика скрытого устойчивого центра, а не «отсутствующего», так как значение все же достаточно легко выводимо. В то же время, для любого постмодернистского автора в большей степени характерно ощущение аморфности окружающего мира, хаотичности его, потери хоть каких-нибудь отчетливых ценностных ориентаций. А, если в прозе и появляется ценности, то они, скорее, могут быть реализованы как антиценности, противопоставленные традиционным представлениям о норме в обществе.Творчество в глобальном пространствеможет быть рассмотрено как игра с прежними культурными кодами, с Традицией реализуется во многом именно с позиций модернистского текста. В этом искусстве Традиция, пожалуй, впервые превращается в подлинного «творческого союзника» авторов, в мощное художественное средство постижения себя и мира, способ придания многочисленных дополнительных «измерений» их сложным художественным мирам. Игра произведениями и литературными кодами позволяет построить мир наиболее полно, так как читатель, декодируя подобные интенции, конструирует заодно и тот мир, который был создан более ранними авторами. На этой трактовке литературной традиции — в качестве «творческого союзника», одного из эффективных средств реализации художественных стратегий.В настоящий момент можно говорить о двух разнонаправленных процессах в сетевой литературе. С одной стороны, она становится продолжением постмодерна, являясь его детищем. С другой же, при создании Интернет-литературы, с самого начала что-то пошло не так и новый тип повествования воспринимается как гибель постмодерна, а не его развитие. По сути, мы имеем дело и с новым образованием и с возвратом в сторону модерна, но в новой ипостаси. Список литературыАверинцев С. С. Авторство и авторитет. // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. - М., 1994. - С. 105 — 125.Аверинцев С. С., Андреев М. Л., Гаспаров М. Л., Гринцер П. А., Михайлов А. В. Категории поэтики в смене литературных эпох. // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания., 1994. - С. 3-38Азеева К.В. Игровой дискурс русской культуры конца XX века: Саша Соколов, Виктор Пелевин: Автореф. дис. . канд. культурол. Наук. Ярославль, 1999. -22 с.Арнольд И. В. Проблемы диалогизма, интертекстуальности и герменевтики (в интерпретации художественного текста). - СПб., 1995. – 317 с. Барт, Ролан. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. - М., 1994. – 417 с. Корнев С. Интернет как место обитания литературы // http://www.netslova.ru/kornev/kornev.htm#ch6Козловский П. Современность постмодернизма // Вопросы философии. 1995. № 10. С. 85-94. Козловский П. Культура постмодерна. М., 1997. - 260 с.Куделин А. Б. Автор и традиционалистский канон. // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. Стр. 222 — 266.