теория государства и права часть 2

Значение данной нормы заключается в распределении бремя доказывания. Тот, кто внесен в поземельную книгу в качестве уполномоченного, от обязанности по доказыванию, которая возлагается полностью на лицо, которым оспаривается содержание книги, освобождается. На эту презумпцию ссылаться может любой лицо, заинтересованное в существовании, или, напротив, несуществовании права (напр., покупатель земельного участка).Презумпция, содержащаяся в § 891, расширяется для защиты гражданского оборота § 892. Нормой параграфа закрепляется неопровержимая презумпция полноты поземельной книги в отношении содержащихся в ней прав и ограничений распоряжений.Для защиты приобретателя не имеет значения, действительно ли он знал содержание поземельной книги или доверял ему, достаточно, чтобы содержание поземельной книги объективно поддерживало распорядительную сделку. Позитивной фикцией правильности приобретателю гарантируется принадлежность права отчуждателю в том объеме, который соответствует содержанию книги, а потому он становится правообладателем указанного права в том же объеме. Благодаря негативной фикции правильности гарантируется полнота поземельной книги относительно всех подлежащих внесению прав на земельный участок, поэтому приобретатель получает право свободным от всех не внесенных или аннулированных обременений.Теория видимости права, таким образом, допускала приобретение права собственности от неуправомоченного лица, поскольку его возможные полномочия на распоряжение следовали из существования неких особых внешних легитимационных фактов (напр., из записи в поземельной книге при совершении сделок с недвижимостью).Добросовестность приобретателя, в соответствии с абз. 2 § 892 ГГУ,определяется на момент подачи заявления об осуществлении внесения в ведомство, ведущее поземельные книги, или, если вещный договор заключен после подачи заявления, на момент совершения соответствующего вещного договора, поскольку должны быть осуществлены все необходимые предпосылки с целью завершения процесса приобретения.Вопрос к принципу публичности достоверности в настоящее время возрос и в Российской Федерации. Действующим Гражданским кодексом РФ закрепляется опровержимая презумпция правильности реестра.Единственным доказательством существования зарегистрированного права является государственная регистрация. Законодатель устанавливает, что зарегистрированное право на недвижимое имущество оспорено может быть только в судебном порядке. Таким образом, можно сказать, чтоФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» содержит только презумпцию правильности реестра прав на недвижимое имущество.Указанное в государственном реестре лицо, признается в качестве правообладателя до тех пор, пока в реестр в установленном законом порядке не внесена об этом запись.В случае возникновение спора в отношении зарегистрированного права лицо, которое знало или должно было знать о недостоверности данных государственного реестра, ссылаться на соответствующие данные не вправе.Защита добросовестного приобретателя недвижимого имущества основывается на абз. 2 п. 2 ст. 223 Гражданского кодекса РФ. В силу данной нормы, недвижимое имущество признается принадлежащим добросовестному приобретателю на праве собственности с момента такой регистрации. Исключения составляют случаи, предусмотренные ст.302 Гражданского кодекса РФ, когда собственник вправе такое имущество истребовать от добросовестного приобретателя.Защита добросовестного приобретателя, таким образом, достигается благодаря выполнению предпосылок, которые являются основанием для отказа в удовлетворении виндикационного иска, причем их круг не отличается от числа предпосылок, установленных для движимых вещей.К данным критериям, таким образом, относятся следующие: наличие видимости права на стороне отчуждателя, который выражается в регистрации за ним права; изменения в правах основываются на сделке, единственным недостатком которой является отсутствие полномочий на распоряжение, в остальном же такая сделкадолжна быть действительной; указанная сделка должна носить возмездный характер, причем подлежит установлению также и исполнение данной встречной обязанности; наконец, в качестве еще одного критерия выступает передача владения. В российской правовой системе, в отличии от правопорядка Германии, принцип видимости также дополняется и принципом повода, поскольку необходимо установить тот факт, что существовала воля собственника на передачу имущества. Говоря другими словами, он участвовал на начальном этапе в создании видимости, поскольку в противном случае виндикационный иск будет удовлетворен и добросовестный приобретатель не сможет рассчитывать на приобретение права. О выбытии имущества помимо воли собственника в соответствии с п. 10 Информационного письма № 126 свидетельствуют такие факты, как похищение, утеря, действия сил природы.Таким образом, можно сделать вывод о том, что анализ российского и германского гражданского права позволяет констатировать наличие точек соприкосновения между двумя регистрационными системами. Запись в реестре, как в первом, так и во втором случаях, является проявлением видимости права, но если приобретатель знает реальное положение вещей, он не считается добросовестным и не приобретает право собственности. В то же время, существуют и отличия. Так, в российском праве, приобретатель не может положиться только на содержащиеся в реестре данные, а должен проводить определенную дополнительную проверку с тем, чтобы проявить себя в качестве осмотрительного и заботливого участника оборота и тем самым обезопасить себя от возможных неблагоприятных последствий совершения сделки. Также, если в реестре запись совершена помимо воли собственника, в т.ч. в результате мошенничества, то в России в таком случае приобретатель не станет собственником. Что касается германского права, то напротив, добросовестный приобретатель может приобрести неоспоримое право собственности вне зависимости от того, способствовало ли управомоченное лицо отклонению содержания книг от действительного правового положения.Можно, таким образом, с полной уверенностью говорить о том, что в России добросовестное приобретение прав на недвижимость по сравнению с германским правопорядком имеет существенные ограничения.ЗаключениеИзложенный выше материал позволяет сделать ряд выводов относительно темы исследования.Сама теория видимости является оригинальной разработкой немецкой цивилистики. Ее истоки восходят к раннему периоду развития права, к тем временам, когда внешним формальным элементам придавалось существенное как материально-правовое, так и процессуальное доказательственное значение.Основой теории видимости является представление о том, что внешняя видимость правового явления является порождающим фактором всех правовых последствий, из него вытекающих. Внешний видимый факт существования сделки делает ее действительной для всех субъектов гражданского правоотношения, до тех пор, пока не появится иной видимый факт, который покажет обратное (напр., судебное решение о признании сделки недействительной). Видимость права, в широком смысле, представляет собой добросовестное доверие к внешнему фактическому составу сделки, пользующееся поддержкой правопорядка. Фактический состав, при этом, обладает определенной неполнотой, которая лицу, обосновывающему на нем свои права, в глаза не бросается. Право и видимость права таким образом противостоят друг другу.Развитие теории видимости права в России связано с введением поземельных книг. Установление данного института проникнуто мыслью обеспечения прочности гражданского оборота путем узаконения доверия к известным внешним фактам.Список использованных источников и литературыI. Нормативные правовые акты Российской ФедерацииФедеральный закон от 21.07.1997 № 122-ФЗ (ред. от 12.03.2014) «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» //Российская газета. – 1997. – 30 июля.- № 145, Российская газета.– 2014. – 14 марта. - № 59.II. Правоприменительные акты и акты толкования праваПостановление Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» //Российская газета. – 2010. – 21 мая. - № 109.III.Научная, учебная и специальная литератураАгарков М.М. Основы банкового права. Учение о ценных бумагах. - М.: Волтерс Клувер, 2005.- 280c.Агарков М.М. Ценные бумаги на предъявителя. - Москва, 1926. -125c.Агарков М.М. Учение о ценных бумагах. - Москва, 1927.- 90c.Гражданское право: Учебник. В 2 т. Том 1. / Отв. ред. проф. Суханов Е.А. 2-е изд., перераб. и доп. – М.: БЕК. 2000. - 617c.Кливер Е. О понятиях «добросовестность» и «злоупотребление правом» при уплате налогов //Хозяйство и право. - 2005. - № 9. - С. 78.Петров Е. Ю. Принцип публичной достоверности государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Цивилистические записки. –М,:Норма, 2001. - 156с.Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. - Петроград, 1917. С. 188.Самойлов Е.Ю. Публичная достоверность в гражданском праве: теоретическая конструкция и условия использования института // Вестник гражданского права. – 2007. - № 4. – С.25-28.Самойлов Е. Ю. Добросовестность как предпосылка защиты приобретателя в гражданском обороте // Вестник гражданского права. - 2009. - № 3.Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. - М.: Статут, 2010. - 897с.Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Статут, 2008. - 922 с.Старцева Ю.В. Добросовестное приобретение недвижимости. Как грамотно защитить свои права // Арбитражная практика. – 2014. - январь. - № 1. – С.10-15.Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. - М.: Статут, 2001. 479 с. (Классика российской цивилистики).