Характеристика языковой ситуации середины 19 века в работах Буслаева

До языковой ситуации середины XIX века остается смесь наречия церковнославянского с народным. По мнению автора, «старинные выражения соответствуют старинному быту народному». Исходя из этого утверждения, архаизмами необходимо считать все старинные высказывания, соответствующей древней русской жизни. На «центральное наречие» русского языка необратимо влияют областные наречия («провинциализмы»). В живой речи тесно соединены язык народный, варваризмы, провинциализмы и архаизмы.Народный язык понимается Буслаевым как противоположность речи письменной и устной в кругу «более или менее образованных людей». Но ценность народного языка и его внедрение повысило восставшее стремление ко всеобщей национальности. «Он относится к языку образованному точно так же, как самородная литература к образованной науками и влиянием чужеземным». Буслаев считал, что в сложившихся культурно-общественных условиях невозможно и нельзя русским людям отказываться от европейского просвещения и замыкаться в собственном, выработанном столетиями, быту. Также, добавляет он, невозможно народный язык во всей целостности возвести на место письменного языка, так как в жизни присутствует множество понятий, выходящих за рамки «народной мыслительности». Обязательное изучение народного языка не означает отказ от изучения других направлений языка, так как и в древних памятниках русской литературы он постоянно сливается с варваризмами, словами церковнославянскими. Отношение в обществе к народному языку Буслаев разделяет на два фронта: одни равнодушны и презрительны по направлению к народной речи, другие возлагают на него все спасение литературы. Сам автор отказывается придерживаться крайностей: « Но есть надежда, что со временем спадет чопорная важность с первых, тогда перестанут слишком завидовать мужикам и последние». Народная речь отличается от искусственной и надуманной постоянством и неизменностью выражений, отсюда главные достоинства народной речи: точность и простота. «Выражение, как заветная икона, повторяется всеми, кто хочет сказать ту мысль, для коей оно составилось первобытно». В речи писателей же мысли могут выглядеть изысканно, но неточно из-за сугубо индивидуального использования того или иного выражения. Народный язык и образовательные процессы, активно протекающие в высших и средних слоях общества в середине XIXвека, Ф.И. Буслаев считает несовместимыми, «образование народа стоит в явной противоположности к совершенствованию языка, и чем более общечеловеческого просвещения входит в язык, тем более он теряет величия и самобытности своей собственной грамматической природы». Но новый язык имеет свои неоспоримые достоинства: он яснее и определеннее. Поэзия выразительности бытового языка проходит, уступая место понятной прозе, соответствующей языковым потребностям. В давние времена всякое слово возбуждало поэтическое впечатление и являлось попыткой творческого осмысления действительности. Со временем некоторые слова утратили свое значение из-за снижения употребляемости, но остались значительными целые выражения – фразеологизмы, которые не были постыдными для употребления и в середине XIXвека. «Живые впечатления в мышлении своем подводим мы к общим мыслям и отвлеченным представлениям». Таким образом, потеря этой живучей и чувствительной, первобытной силы языка – это преобладание мысли над звуком и индивидуальным впечатлением, чему и способствует развитие образование по западной модели. Вернуть отдельные элементы народной звучащей речи, по мнению Буслаева, возможно только путем науки. ЗаключениеВ середине XIXвека в русском языке сложилась непростая ситуация противодействия славянофилов и западников. Последние приветствовали западный путь развития государства, в том числе и заимствования всевозможных иностранных слов, обозначавших новые понятия и постепенно проникавших в повседневную жизнь высших и средних слоев общества. Славянофилы придерживались иных взглядов: исконно русский путь самосовершенствования, с использованием только русских слов и с попыткой преодоления малофункциональности церковнославянского языка. Ф.И. Буслаев считал данный язык самостоятельным и отдельным от русского.За глубокое изучение «народного наречия» и открытие сравнительно-исторического метода исследования языка Ф.И. Буслаева неоднократно причисляли к славянофилам, однако сам он отрицал свою принадлежность к какому-либо лагерю. Однако ученый был твердо убежден:«Потому мы должны обращаться к древнему языку не с тем, чтобы из сравнения с ним современной образованной речи определять её успехи, а преимущественно с тем, чтобы яснее понять ныне употребительные грамматические формы, сблизив их с соответствующими им древними» [Буслаев 1896: 486].Список использованной литературыБуслаев Ф.И. О русских народных книгах и лубочных изданиях.// Исцеление языка. Опыт национального самосознания. Работы разных лет / Сост. А.А. Чех. – Спб., 2004. С. 340-407.Буслаев Ф.И. Преподавание отечественного языка: учебное пособие для студентов педагогич. институтов. – М. «Просвещение», 1992. – 514 с.Буслаев Ф. И. Учебник русской грамматики, сближенной с церковнославянской. 13-ое издание, М.: Либроком, 2012. – 316 с. Жданов И.Н. О трудах Ф.И. Буслаева по истории русской словесности // Буслаев Ф.И. Историческая хрестоматия церковнославянского и древнерусского языков. – М., 2004. – С. 843-849.