Композитор Римский Корсаков

Для поверхностного исследователя романсов, связанных с первой половиной жизни Римского-Корсакова, общей особенностью его лирики может представиться слабость стилистической связи ее с другими видами и формами параллельной композиторской деятельности Римского-Корсакова.. Однако при более внимательном и глубоком эстетическом подходе к его романсам нельзя не обратить внимания на следующие факты. Большая часть из тех 32 романсов была сочинена в пору расцвета «Могучей кучки», в эпоху сочинения «Псковитянки», меньшая часть – в период написания «Майской ночи» и «Снегурочки». При этом романсам 60-х гг. соответствует декламационный (например, «На холмах Грузии»), картинно-изобразительный или пейзажный (картинка «Ночь») и восточно-экзотический (еврейские песни) характер. Если к этим определяющим моментам присоединить свежесть и непосредственность лирических настроений, впервые проникающих в творческое сознание Римского-Корсакова, в эти годы (нежность в таких романсах, как «Я верю, я любим», или страстность – в романсе «К моей песне»), то этими чертами можно исчерпать главные категории романсного лиризма Римского-Корсакова в 60-е гг.70-80-е гг. подарили миру 9 романсов, принадлежавшие перу Римского-Корсакова.Стилистически данные романсы многоплановы – от деланного и надуманного «Эхо» до порывистого и горячего «Ты и вы». К половине 90-х гг. Ц. А. Кюи приходит к выводу, что у Римского-Корсакова «к романсам нет особенного влечения. За это говорит скромная цифра в 32 романса, как и тот факт, что последний романс написан им уже давно, в 1883 г.».Через год после комментария Кюи во время многообразных смятений написания новой оперы, Римский-Корсаков создает несколько романсов. Он убеждается при этом, что сочиняет их значительно иначе, чем прежде. Открытие, сделанное по началу же на четырех романсах с текстом А. К. Толстого, состояло в том, что мелодия романсов соответственно изгибам текста стала выходить у композитора «чисто вокальною», т.е. становилась таковою в самом зарождении своем, сопровождаемая лишь намеками на гармонию и модуляцию. Сопровождение складывалось и вырабатывалось после сочинения мелодии, между тем как прежде, за малыми исключениями, мелодия создавалась как бы инструментально, то есть помимо текста, а лишь гармонируя с его общим содержанием, либо вызывалась гармонической основой, которая иногда шла впереди мелодии. Чувствуя, что новый прием сочинения и есть истинная вокальная музыка, и будучи доволен первыми попытками своими в этом направлении, Римский-Корсаков сочинял один романс за другим на слова А. Толстого, Майкова, Пушкина и других. В письмах к С. Н. Кругликову романсная серия 1897 года служит предметом также различных высказываний с обеих сторон. Из этих высказываний особенный интерес для нас имеет то, в котором вопрос о романсах и их стиле выносится Н. А. за рамки личных особенностей его стиля – на широкое поле мыслей об эволюции всей музыкальной современности. «Вы видите, – пишет Римский-Корсаков, – в направлении моих нынешних романсов как бы подлаживание с моей стороны к вкусам певцов и большой публики. А я смотрю на это иначе, и вот как: я считаю, что в требованиях мелодичности, певучести и ширины певцы и большая публика правы. Не забудьте, что из берлиозовско-листовско-вагнеровского направления выросло современное декадентство Брюно, д'Энди, Синдинга, Рихарда Штрауса и других. Русская школа 60-х и 70-х годов тоже небезучастна в порождении декадентства, ибо оное само в ней проглядывает (чепуха, когда она бывает у Мусоргского и Даргомыжского). Мелкая мелодичность, отрывочность, гармоническое сочинение музыки и требование диссонансов – вещи сами по себе нежелательные, и публика, требующая мелодии и более простой гармонии, права. Она неправа там, где она требует пошлости, а, кажется, меня от оной Бог избавил и в этом отношении я под ее вкус не подлаживался, а если старался быть ближе к Глинке, это потому, что Глинка всегда благороден и изящен, помимо всех прочих своих гениальных качеств».Значение поздней полосы собственной романсной деятельности римского-Корсакова разъясняет в одном из писем к Н. И. Забеле. Он отстаивает в нем, вопреки мнению многих завзятых «музыкантов», особую роль и ценность «Царской невесты» в ряду других своих произведений и возражает против желания ограничить сферу его специальности одной фантастической музыкой. Эти музыканты «не хотят понять, что "Царской невесте" предшествовал целый ряд этюдов в виде 40-50 романсов и "Моцарт и Сальери", которые совместно изменили в значительной мере стиль моего письма и этот стиль весь вылился пока в "Царской невесте"».Приведенные здесь наблюдения композитора над собственным романсным творчеством поздних годов, так же как и выдержки из писем его к С. Н. Кругликову и В. И. Бельскому более общего характера, вводят нас в метод и умонастроение зрелого художника, за плечами которого лежат целые десятилетия творческой работы и критических размышлений по поводу судеб музыкального искусства. Бросающиеся в глаза художественная зрелость и сознательность и составляют общую творческую предпосылку, которой не знало и не могло знать романсное творчество более ранней поры.Таким образом можно констатировать, что в раннем периоде романсной деятельности (32 романса) Римский-Корсаков писал свои знаменитые романсы на стихи пятнадцати авторов (Пушкина, Гейне-Михайлова, Лермонтова, Байрона и др.), то позднее его 47 романсов написаны на стихи только семи авторов. Другими словами, предпочтительным выбором в первом случае пользуются отдельные поэтические тексты, во втором – отдельные авторы текстов и циклы их произведений.Что же касается бережности отношения (не к омузыкалению текстов, а к текстам, как таковым), то и она заметно прогрессирует от первой половины романсной деятельности Римского-Корсакова ко второй, – и об этом можно судить по подстрочным сноскам к текстам.ЗаключениеКак итог утвердим:Композиторское творчество Н. А. отражала все изменения, происходящие в современном ему обществе, эволюционировало, обретало новые эстетические смыслы, составившие основу его стиля. В качестве музыканта Римский-Корсаков формировался под влиянием атмосферы общественного подъема 60-х гг., а также – «Новой русской музыкальной школы», принципами которой были народность, содержательность, общественная значимость искусства. Нельзя забывать и роль «Могучей кучки», ее представителей в творческой деятельности Римского-Корсакова. Общность взглядов привели к оттачиванию в произведениях стремления к красоте, совершенству выполнения, и как следствие, – высокому профессионализму и эстетике мастерства. С М. И. Глинкой Римского-Корсакова роднили гармоничность мировосприятия, внутренняя уравновешенность, тонкий артистизм, безупречный вкус, чувство художественной меры, классическая ясность музыкального мышления.Круг тем и сюжетов Римского-Корсакова широк и многообразен: композитор обращался к русской истории, картинам народной жизни, образам Востока, затрагивал область бытовой драмы и лирико-психологическую сферу. Но с наибольшей полнотой дарование Римского-Корсакова выявилось в произведениях, связанных с миром фантастики и разнообразными формами русского народного творчества. Сказка, легенда, былина, миф, обряд определяют не только тематику, но и идейный смысл большинства его сочинений. Выявляя философский подтекст фольклорных жанров, Римский-Корсаков раскрывает мировоззрение народа: его извечную мечту о лучшей жизни, о счастье, воплощённую в образах светлых сказочных стран и городов (Берендеево царство в «Снегурочке», город Леденец в «Сказке о царе Салтане», Великий Китеж); его нравственные и эстетические идеалы, олицетворением которых служат, с одной стороны, пленительно-чистые и нежные героини опер (Царевна в «Кащее бессмертном», Феврония), с другой – легендарные певцы (Лель, Садко), эти символы неувядаемого народного искусства; его преклонение перед животворной мощью и вечной красотой природы; наконец, неистребимую веру народа в торжество светлых сил, справедливости и добра – источник оптимизма, присущего творчеству Римского-Корсакова.В данной работе автор предпринял попытку рассмотрения оперного и романсного творчества Римского-Корсакова и сделал вывод, что гармоническое мышление Римского-Корсакова отличается строгой логичностью, ясностью, в нем ощущается рациональное организующее начало.Колористические тенденции проявляются также в opкестровке, которую Римский-Корсаков рассматривал как неотъемлемую часть замысла. Он вводит в партитуры многочисленные инструментальные соло и, следуя заветам Глинки, предпочитает звучания чистых тембров густым смешанным краскам. Яркость и виртуозный блеск его мелодии сочетаются с прозрачностью и легкостью фактуры, отличающейся безупречной ясностью голосоведения, оставаясь для современников предметом восхищения.Список использованных источниковАсафьев Б. В. Избранные статьи о музыкальном просвещении и образовании. – 2-е изд., испр. и доп. – Л.: Музыка, 1973. – 144 с.Асафьев Б. В. Избранные труды: В 4-х т. – М.: АН СССР, 1957. – Т. 4. Асафьев Б. В. Музыкальная форма как процесс. – Л.: Музыка, 1963. – 378 с.Асафьев Б. В. Симфонические этюды. – СПб, 1922. – 340 с.Берков А., Протопопов В. Л. «Золотой петушок». Небылица в лицах. Опера Н. А. Римского-Корсакова. – М., 2002. – 340 с.Ванслов В. В. Понятие интонации в советском музыкознании //Вопросы музыкознания. Сб. статей: В 3 т. – М.: Музгиз, 1960. – Т. 1. – С. 178-205.Грубер Р. И. История музыкальной культуры. – М.: Музыка, 1959. – 574 c.Кандинский А. И. Из истории русской и советской музыки. – М. : Музыка, 1971. – 337 с.Кашкин Н. Д. Статьи о русской музыке и музыкантах / Ред., вступ. ст. и прим. С. И. Шлифштейна. — М., 1953.– 450 с.Кершнер Л. «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии». – М., 2003. – 400 с.Кремлев Ю. А. О некоторых вопросах советского музыкознания// Советская музыка. – 1951. - № 7. – С. 44-48.Кремлев Ю. Эстетика природы в творчестве Н. А. Римского-Корсакова. – М., 1962. – 450 с.Кулаковский Л. «Снегурочка». Опера Н. А. Римского-Корсакова. – М., 1936. – 451 с.Кюи Ц. А. Музыкальные заметки. Последние концерты Русского музыкального общества. Симфония г. Римского-Корсакова в руках Лядова // СПб. Ведомости. – 1866. – 24 марта.Лапшин И. И. Н. А. Римский-Корсаков. Философские мотивы в его творчестве / И. И. Лапшин // Русская мысль. - М., 1910. - Год тридцать первый, кн. X. - С. 46-60.Озерецковская И «Сказка о царе Салтане» Н. А. Римского-Корсакова – М., 2003. – 201 с.Полякова Л. «Псковитянка» и «Вера Шелога» Н. А. Римского-Корсакова. – М.,2004. – 208 с.Серов А. Н. Избранные статьи / А. Н. Серов. – Т. 1. – М.; Л., 1950. – 626 с.Соловцов А. Жизнь и творчество Н. А. Римского-Корсакова. – М., 1964. – 210 с.Соловцов А. Н. А. Римский-Корсаков. – М., 1948. – 130 с.Стасов В. В. Статьи о Римском-Корсакове. — М., 1953. – 213 с. Стасов В. В. Избранные сочинении : В. 3 т. – М. : Искусство, 1952. Цуккерман В. А. Анализ музыкальных произведений. Сложные формы. – М.: Музыка, 1983. – 206с.Цуккерман В. Статьи о творчестве Римского-Корсакова // Советская музыка. – 1958. – 6, №. 10.Чайковский П. И. Музыкально-критические статьи. – М., 1953. – 190 с.Шумская Н. «Садко» Н. А. Римского-Корсакова – М., 2006. – 230 с.