КУЛЬТУРА КАК МЯГКАЯ СИЛА

Рассмотрев стратегии крупнейших мировых держав, можно сделать некоторые выводы. Во-первых, их всех объединяет стремление показать свою культуру с интересной и привлекательной стороны. Китай для этого использует свою древнюю историю и богатейший объем работ конфуцианских и даосистских философов, самобытный мистический мир, присущий китайской мифологии, а так же эстетическую красоту. Продукты развлекательной культуры (кино, компьютерные игры) выпускаемые в Китае ярко это показывают – эпические масштабы в сочетании с яркой, фантастической красотой и огромным количеством деталей. При этом последнее время в китайском кинематографе начинают появляться европейские герои, что может быть некой попыткой сближения китайской культуры с остальным миром.Сравнивая с американской же деятельностью на культурном поле может быть характеризована как «актуальная», в виду того, что они не часто заглядывают в прошлое. Большинство продуктов американского кино и других видов масскультуры рассказывают о настоящем времени, либо же вообще не несут особой смысловой нагрузки и являются исключительно развлекательным продуктом, направленным на максимально широкую аудиторию. Но даже этот вид кино не перестает нести идею об «американской мечте», «всеобщей демократии и толерантности» и прочих американских ценностях. Хотя подобная практика так же порой вызывает критику, в частности в том, что происходит некоторый подмен понятий и персонажи ведут себя «по-американски», фактически являясь при этом представителями совершенно иных культур, времени и даже цивилизаций.Россия, так же как и Китай апеллирует к богатой истории и прошлым достижениям как царской России, так и (в меньшей степени) советской. Хотя о состоятельности этой стратегии, в первую очередь в кинематографе, идут многочисленные споры. Виной тому, скорее всего, отсутствие единой схемы развития кинематографа и других отраслей культуры с точки зрения государственной программы мягкой силы. В частности, попытки России конкурировать с западными развлекательными массмедиа имеют весьма низкую эффективность. Причин тому много, но одна из основных проблем тут даже не значительно более низкие бюджеты, но отсутствие маркетингового опыта для подобных проектов, а так же низкая заинтересованность целевой аудитории.Кроме этого, явно виден интерес всех обсуждаемых участников к расширению влияния своего языка. Кроме чисто научных аспектов, например гипотезы когнитивной психологии и влиянии языка на восприятие и сознание (Гипотеза лингвистической относительности), тут имеется вполне прозаичный интерес. Во-первых, людям, знающим один и тот же язык, почти ничто не мешает общаться. Это благотворно сказывается как на экономическом сотрудничестве, так и на научном, культурном и всех прочих. Во-вторых, распространенность языка – есть показатель его статуса и значимости в мировом сообществе, а значит и страны-источника языка. Для США же здесь ситуация не совсем однозначная. США не является исторической родиной английского языка, поэтому в данном случае они с Британией как бы играют за одну команду. Отчасти поэтому некоторые люди в мире путают британских актеров, музыкантов и литературу с американской.Последней общей чертой всех стратегий является продвижение образования и науки. Образовательные программы занимают огромное, если не ключевое место в стратегии мягкой силы. Через образовательные программы можно не только распространять свою культуру и язык, кроме этого они могут показать уровень технических достижений страны, что, безусловно, положительно отразится на ее имидже.Взглянув на общие черты всех трех стратегий, становится очевидным, что они различаются даже в тех общих направлениях, которые имеются. И различаются они, в первую очередь, глобальными целями. США на данный момент стараются удерживать за собой титул мирового лидера во всем, центра демократии и свободы. Кроме того, США активно комбинируют мягкую силу с иными формами воздействия, как прямыми (применение силы к другим государствам), так и непрямые (экономические, дипломатические). Китай старается защитить свою культуру и проводит протекционистскую политику, при этом развивая бизнес и экономическое партнерство с другими государствами, в том числе, налаживая рынки сбыта своей продукции. Россия же, видимо, старается вернуть себе былую славу и влияние великой державы на региональном и мировом уровне. Кроме того, все страны имеют очень разную ресурсную базу, как финансовую, так и культурно-техническую. Таким образом, в совокупности с разными целями, методология используемых процессов различна.ЗаключениеПодводя итог обзора стратегий мягкой силы США, Китая и России нужно отметить, что вопрос о конкретной эффективности до сих пор остается открытым. Да, США имеют поразительное культурное и дипломатическое влияние в мире. Китай за последние годы так же очень сильно преуспел в этом плане. Россия же, не может похвастаться какими-то особыми успехами, особенно в свете событий, последовавших за Евромайданом в Украине и дальнейшим развитием ситуации. Но у исследователей данного вопроса нет уверенности в том, что своих успехов во внешней политике США или Китай добились именно путем «мягкой силой». Какая ситуация была бы, если бы эти страны не имели внушительного экономического и военного потенциала? Как именно мировые события влияют на имидж тех или иных стран? Как это ни странно, ответы на эти вопросы лежат вне стратегии «мягкой силы», ибо эта стратегия лишь часть современной геополитики и мировых дипломатических отношений. Мягкую силу нельзя рассматривать отдельно от современной экономической и военной концепции, а так же и современной пропагандистской концепции разных стран. Джордж Най в своей книге отмечал, что все это, в современных реалиях, нужно рассматривать как «умную силу» – совокупность различных степеней влияния, давления и контроля.Таким образом, в современном обществе с его нынешним уровнем информационного обмена специалистам уже не видится возможным использование лишь одной линии влияния, например военной, именно поэтому развитие концепции «умной силы», различных «мягких» стратегий и прочего будет только усиливаться.Список литературы:1. Астахов Е.М. Субъективные заметки о некоторых аспектах «мягкой силы» // Вестник МГИМО(У). 2014. № 2. С. 45–53. 2. Будаев А.В. «Мягкая сила» во внешней политике России: истоки, особенности, перспективы // Государственное управление. 2015. Вып. 48. С. 189–205. 3. Волочаева О.Ф. «Ненасильственное» изменение политических режимов как феномен информационного общества // Теория и практика общественного развития. 2015. № 3. С. 83–86. 4. Давыдов Ю.И. Понятие «жесткой» и «мягкой» силы в теории международных отношений // Международные процессы. 2004. Т. 2. № 4. С. 69–80. 5. Демидов А.В. От «мягкой силы» к «управляемому хаосу» // Геополитический журнал. 2014. № 4. С. 86–93. 6. Ермаков Ю.А. «Мягкая сила» социально-политических манипуляций человеком // Известия Уральского федерального университета. Сер. 1: Проблемы образования, науки и культуры. 2013. Т. 119. № 4. С. 215–225. 6. Звягина Д.А. «Мягкая сила»: структурный анализ // Инициативы XXI века. 2012. № 3. С.135–137.7. Шульц Э.Э. Технологии бунта: «цветные революции» и «арабская весна» // Угрозы и безопасность. 2014. № 19 (256). С. 46–54. 8. Hale Н.Е. Democracy or autocracy on the march? The colored revolutions as normal dynamics of patronalpresi- dentialism // Communist and Post- Communist Studies. 2006. Vol. 39. № 3. P. 305–329. 9. Helvey R.L. On Strategic Nonviolent Conflict: Thinking About the Fundamentals. Boston, 2004.