Устаревшая лексика в современной художественной речи

•«Провел опять пядью над обрезком». [1, с.15].Пядь-старая русская мера длины, равная расстоянию между концами растянутых большого и указательного пальцев. [пять.] Слово в приведенном в отрывке примере указывает не на меру самой длины, а, по-видимому, на само расстояние между большим и указательным пальцами, которым измерял герой рассказа, так как словари не зафиксировали значения слова, обозначающего линейку длиной в дюйм.•«Есть такие, что и по десяти просвирок заказывают, разных – и за гривенник, и за четвертак даже. [1, с.31].Гривенник (разг.) – монета или сумма в 10 копеек. [4]. Историзм выполняет номинативную функцию.•«Ну, тащися, Сивка, пашней – десятиной». [1, с.25]Десятина – единица земельной площади, равная 2400 квадратным саженям. [3]. Историзм служит для номинации основной дометрической русской меры земельной площади.•«Похвалил Мартына и дал ему из кармана в брюках собственный золотой». [1, с.15].Золотой-золотая монета номиналом 5 и 10 рублей (в Российском государстве до 1917 года). [3]. Этот историзм можно назвать семантическим историзмом, так как, хотя монета, обозначаемая этой лексемой, вышла из употребления, само слово не ушло из языка, а употребляется как прилагательное к слову "золото", со значением "составленное, сделанное из золота “[3],” содержащее в своем составе золото “[3], или в переносном смысле - ” замечательное по своим качествам, свойствам, очень ценное “[3]," счастливое, благоприятное (золотой век)[4]. Историзм в тексте выполняет номинативную функцию.•«Горкин велит Феде прихватить в окошко фунтика три-четыре сладкого…». [1, с. 40].Фунт – старая русская мера веса, равная 409,5 г. [4]. Однако эта мера веса до сих пор актуальна за рубежом, поэтому слово лишь отчасти историзм. В приведенном примере слово употреблено в прямом значении и выполняет номинативную функцию.•«Там копейки и грошики». [1, с.43].Грош (устар.) - Монета, ценностью в полкопейки. [6]. Слово выполняет номинативную функцию.5.Названия должностей и лиц по роду их занятия:•«Приказчик Василь Василич и не ночует дома». [1, с.3].Приказчик (устар.) – управляющий имением помещика. [4].•«И наш, стало быть, Владимир Ондреич, князь Долгоруков, с ними, генерал-губернатор». [1, с. 13].Генерал – губернатор (доревол.) – начальник края с высшей военно-административной властью. [6].•Пойдет с нами Федя, бараночник. [1, с.30].Бараночник – пекарь, изготовляющий баранки или торговец баранками. [6].•«Напрашивался еще Воронин-булочник, но у него «слабость», запивает». [1, с.31].Булочник (устар.) – владелец булочной, продавец булок. [4].•«И наш ЛександраЛександрыч Козлов, самый обер-полицмейстер, бравый такой». [1, с.13].Обер-полицмейстер:Обер – первая часть составных названий должностей и чинов в значении старший, главный. [6].Полицмейстер (устар.) – Начальник полиции в крупных городах. [6].•«Колесник оглаживает оси, стучит в обрезы…». [1, с. 28].Колесник–колесный мастер. [5].•«Неужели это Гаврилов, бутошник. [1, с.41].Бутошник – то же, что бутошный сторож – «бутошныесторожи находятся при заводах и рудниках для наблюдений в жительствах оных тишины и спокойствия и отвращению от всяких непристойных и предерзных поступков». [Борхвальдт О.В. Словарь золотого промысла Российской Империи].Все историзмы данной группы служат для номинации профессий и должностей конца XIX века.6.Названия лиц по их характеристикам:•«Нонче отец Варнава там народ утешает <…> , а то до него был, тоже хороший такой прозорливец. [1, с.10].Прозорливец (книж., устар. и ритор.) – 1)прозорливый, проницательный человек. [6]. 2) Тот, кто обладает способностью предвидеть будущее[3]. Историзм употреблен в рассказе в прямом значении, т.е. имеется в виду не просто проницательный человек, а «ясновидец», обладающий даром предсказывать будущее, что он и доказывает одному из героев рассказа.•«Она и костоправка, может и живот поправить…». [1, с.30].Костоправ (устар.) – человек, умеющий вправлять суставы при вывихах. [4]. Историзм употреблен в прямом значении и выполняет номинативную функцию.7.Названия явлений общественно-политического порядка(названия членов царской семьи, представителей сословий и т.п):•«Очень его государь жаловал». [1, с.13].Государь (дорев.) – монарх, глава государства.[6].•«Может государю его величеству глаз свой доказать». [1, с.14].Величество (дорев.) – титулование монархов и их жен. [6].В современном русском языке это слово можно употреблять в переносном, ироническом смысле. Он также является частью устойчивого в настоящее время выражения “Его Величество Случай”, которое является книгой и означает всемогущество случайных обстоятельств вне контроля человека.•«Все подрядчики по такому случаю артели выставили, показаться государю, царю – освободителю.». [1, с. 13].Царь в его буквальном значении "монарх, правящий страной" - это историзм. Но поскольку это слово все еще употребляется в переносном смысле ("тот, кто господствует над всеми или всеми, превосходит всех или всех; суверен, суверен."[3] и используется в сочетании с другими существительными. Царизма, указывает на превосходство, и т. д. Царь-птица (орел). Царь-пушка. Царь-колокол. Царь-девица (лучше всего), ее можно отнести к семантическому историзму [6].•«Мартын князю – то секрет свой и доказал». [1, с.14].Князь (дорев.) – почетный титул, переходивший по наследству или даровавшийся разным лицам за особые заслуги. [6].Все историзмы данной группы служат для номинации общественно-политических реалий конца XIX века.8.Названия средств передвижения:•«Ранним утром, солнце чуть над сараями, а у крыльца уже шарабан». [1, с.4].Шарабан (устар.) – а) открытый экипаж с несколькими поперечными сиденьями; б) одноконный двухколесный экипаж, кабриолет. [3]. Слово исполняет номинативную функцию.•«Он советует легкий тарантасик, но Горкин настаивает, что в тележке куда спокойней…». [1, с.26].Тарантас - дорожная, крытая повозка на длинных дрогах. [4].Слово выполняет номинативную функцию, обозначая транспортное средство, имеющее отношение к описываемой эпохе. Употребление слова с уменьшительным суффиксом связано с общей лексической тенденцией всех рассказов - особым сентиментальным нежным тоном и соответствующей лексикой с уменьшительными суффиксами.ЗаключениеПоскольку словарный запас наиболее подвижен и чутко реагирует на изменения в обществе, то и уровень языка, и произведения Шмелева были написаны в непростое историческое время, на рубеже эпох, когда огромные пласты лексики были смещены на периферию лексического запаса языка, но посвящены не его современному историческому периоду, а обращены в детство автора. - подавляющее количество устаревшей лексики было уже таковой на момент написания рассказов, то есть писатель сознательно обращается к “лексике давно минувших дней” (относительно, конечно: момент написания цикла рассказов и описываемая в них эпоха отделены друг от друга немногим более чем на сорок лет.) стилистический историзм и архаизм.Анализ романа И. С. Шмелева позволил выявить определенные особенности использования историзма и архаизма в этих работах.Прежде всего, историки в романах преобладают над архаизмами, поскольку главной задачей И. С. Шмелева как писателя было достоверное отражение исторической действительности, детальная реконструкция быта, описание объективного мира, окружающего героев романов. Именно поэтому большинство историзмов в романах Шмелева стилистические, то есть они используются как историки (это почти вся религиозная лексика, лексика, связанная с мерами длины / веса и др.).) .; лексика, связанная с общественно-политическим строем дореволюционной России). После революции 1917 года, все эти слова резко превратился в группу устаревших слов, потому что исторические реалии, которые они обозначают были заменены или отменены. Лишь малая часть историзма является историзмом того времени, то есть устаревшим с точки зрения современного носителя языка, но вполне актуальным на момент создания произведений. Это связано с тем, что автор хотел окунуться в прошлое, а не описывать современную действительность (в этом случае он использовал бы больше слов, современных для него, но уже устаревших для современных читателей).Во-вторых, историзмы в повестях условно можно разделить на 7 тематических групп.1) Религиозная лексика (всенощная, клирос, говеть, лавра, Архангел) – эта группа историзмов самая многочисленная в анализируемых повестях, что обусловлено жанровой и тематической спецификой произведений; 2) Вторую группу составляют хозяйственный и бытовые архаизмы (лабаз, сени, котомка), называющие предметы обихода. Слова в тексте используются для номинации вышедших ныне из употребления предметов, а также служат для создания исторической достоверности.3) В следующую группу входят слова, обозначающие ушедшие в прошлое предметы одежды (картуз, армяк, тальма, сермяга и т.д.). Все они употребляются в прямом смысле, обозначая части и детали костюма, и выполняют номинативно-стилистическую функцию, раскрывая исторические подробности того времени и воссоздавая колорит минувшей эпохи.4) Четвертую группу составляют старые названия мер веса, длины, площади, денежных единиц (фунт, пуд, грош, гривенник, аршин и т.д.); 5) В пятую группу входят историзмы, обозначающие должности и род деятельности (бутошник, приказчик, генерал-губернатор и т.д.). 6) В шестую группу мы включили слова, связанные с общественно-политическим устройством дореволюционной России (князь, царь, государь и т.д.). 7) Седьмую группу составляют слова, обозначающие лиц по их характеристикам, которых в тексте повестей было обнаружено всего два (костопрака, прозорливец). 8) В последнюю группу входят слова, называющие средства передвижения, их также в тексте было обнаружено всего два (шарабан, тарантас). В-третьих, еще одним слоем устаревшей лексики являются архаизмы, в рассматриваемых рассказах они представлены следующими группами: лексические (слова, устаревшие во всех своих значениях:Долон, богохульство, на днях и др.).) и семантические (слова, утратившие отдельные значения: милосердие, послушание и т. д.).Лексические архаизмы, встречающиеся в тексте, можно разделить на: собственно лексические (проступиться, ежели, артельный и др.), лексико-фонетические(аглицкий, дожжи, скворешник и др.), лексико-морфологические (на крыльях, деревьях, зале, кровати и др.) и лексико-словообразовательные (на крылах, дерев, зала, постеля и т.д.). Лексико-акцентологические архаизмы (слова, изменившие ударение в процессе исторического развития: музыка-музыка) в рассказах не выявлены, так как этот тип архаизмов более характерен для поэтических текстов.Среди актуальных лексических архаизмов-разговорные и разговорные архаические слова, в частности глаголы и прилагательные (расхулить, кликать, проступиться, артельный, розный и т.д.), занимают ведущее место. Архаичные существительные в этой группе, напротив, представлены стилистически маркированными церковнославянскими Словоизменениями с намеком на возвышенность, так как их использование в рассказах мотивировано либо религиозными убеждениями глубоко религиозных героев, либо включением фрагментов молитвенных воззваний (обстояние, навет, долонь) в текстовую ткань.Среди фонетических архаизмов первенство принадлежит тенденции произношения окончаний прилагательных на –гий, -кий, -хий так, как если бы было написано –гой, -кой, -хой, то есть как [-əj], отразившейся в написании этих слов (великой (встречалось дважды), русской и т.д.).Среди лексико-морфологических архаизмов чаще всего встречаются существительные мужского рода второго склонения в единственном числе и родительном падеже с окончанием – у, вместо нормативного для современного русского языка окончания – а (мисочка льду, следу нет, противцарского дару, для виду и др.).Лексико-словообразовательные архаизмы представлены прежде всего словами с устаревшими или альтернативными современной норме префиксами: возрадоваться, беспременно, дозволить, извести из темницы (в значении «вывести»).В-четвертых, устаревшие слова в рассказах И. С. Шмелева "Золотой Царь", "заряды" и "Москва" играют следующую роль: они помогают отразить эпоху, описанную в романе в конце XIX века, помогают автору воссоздать колорит своего детства, создать неповторимую атмосферу гармоничного православного образа жизни богатой, но благочестивой купеческой семьи. Почти весь историзм в рассказах имеет стилистическую номинативную функцию.Для писателя, как автора духовных произведений, важно с помощью лексических средств показать двойственную веру, сочетающую сиюминутное и вечное, повседневное и высшее, в котором живут герои.Многие лексико-словообразовательные, лексико-фонетические и лексико-морфологические архаизмы в рассказах служат для создания иллюзии звучащей, произносимой речи, для реализации фантастического повествовательного приема.Архаичный звуковой образ слов, их морфологическое оформление передает языковую реальность времени, описанную в произведениях старомосковского наречия, его колорит и своеобразие.Подводя итог, следует отметить, что именно авторское использование устаревшей лексики во многом создает уникальный и самобытный язык произведений И. С. Шмелева.Библиографический списокI.Фактический материал:1. Шмелев, И.С. Богомолье. Повести. — 7-е изд. — М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2012. — 512 с.II.Словари:2.Горбачевич, К.С. Трудности словоупотребления и варианты норм русского литературного языка. - М., 1973. — 261 с.3.Ефремова, Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный: Св. 136000 словар. ст., ок. 250000 семант. единиц: [В 2 т.]. — М.: Рус. яз., 2000.4.Ожегов, С.И. и Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е издание. – М., 2003. — 944 с.5.Словарь русского языка под ред. А. П. Евгеньевой (МАС): в 4-х томах. / АН СССР, Ин-т рус. яз.; Под ред. А. П. Евгеньевой. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: Русский язык, 1981–1984.6.Ушаков, Д.Н. Толковый словарь русского языка: В 4-х томах. – М., 1940.7.Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т.: Пер. снем. — 3-е изд., стереотип. — М.: Азбука-Терра, 1996. — Т. 3. — 832 с. III.Научная литература:8.Агоносов, В. В. Самый русский из писателей // в кн. Литература русского зарубежья. — М.: Терра, 1998. — С. 36−52.9.Ахманова, О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. — М.: Учпедгиз, 1957. — 295 с.10. Рахманова, Л.И., Суздальцева, В.Н. Современный русский язык: Лексика. Фразеология. Морфология. – М.: Из-дво МГУ, Издательство «ЧеРо», 1997. — 480 с.11.Русский язык // Под ред. Л.Л.Касаткина. – М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 768 с.12. Современный русский язык. Теория. Анализ языковых единиц в 2-х частях, ч.1. Фонетика и орфоэпия. Графика и орфография. Лексикология. Фразеология. Лексикография. Морфемика. Словообразование. / Под ред. Дибровой Е.И. - М.: Издательский центр "Академия", 2002.13.Шанский, Н. М. Лексикология современного русского языка: Учеб. пособие для пед. ин-тов по спец. «Рус. яз. и лит.». — Изд. 2-е, испр. — М.: Просвещение, 1972. — 328 с..14.Шанский, Н.М. Устаревшие слова в лексике современного русского литературного языка // Русский язык в школе – 2007 - №3 – стр.27-33.15. Шмелев, Д.Н. Современный русский язык. — М.: Просвещение, 1977 — 335 с.