Повести временных лет и древнейшее русское летописание

В рамках исторического документального стиля выдержаны в летописи сообщения о небесных знамениях.Составители «Повести временных лет» включали в нее и произведения агиографические: христианскую легенду, мученическое житие (сказание о двух варягах-мучениках), сказание об основании Киево-Печерского монастыря в 1051 г., о кончине его игумена Феодосия Печерского в 1074 г. и сказание о черноризцах печерских [9, с. 412]. Одной из форм прославления князей в летописи являются посмертные некрологи, связанные с жанром надгробных похвальных слов. Первым таким похвальным словом является некролог княгине Ольге, помещенный под 969 г. Он начинается рядом метафорических сравнений, прославляющих первую княгиню-христианку. Метафорические образы «денницы», «зари», «света», «луны», «бисера» (жемчуга) заимствованы летописцем из византийской агиографической литературы, но использованы они для прославления русской княгини и подчеркивают значение для Руси ее подвига – принятия христианства [10, с. 54].Язык «Повести временных лет» широко отражает устную разговорную речь своего времени. Почти каждое известие, прежде чем оно было записано летописцем, отложилось в устной речи. Прямая речь исторических лиц занимает существенное место в стиле летописи. С речами обращается князь к своей дружине, послы ведут дипломатические переговоры, речи произносятся на вече, пиршествах. Они свидетельствуют о высоком ораторском мастерстве: немногословны, лаконичны и необычайно выразительны. При этом летописец почти никогда не прибегает к вымышленным речам, – он всегда точен и строго фактографичен в передаче «речей» своих героев [5, с. 117].В летописи широко представлена специальная терминология: военная, охотничья, юридическая, церковная. Вырабатываются четкие, выразительные, образные фразеологические сочетания, как, например: «взять град копьем» – захватить город приступом, «сесть на конь» – выступить в поход, «утереть поту» – вернуться с победой, «есть хлеб деден» – княжить на столе предков, «целовать крест» – давать клятву, «ввергнуть нож» – начать раздоры [4, с. 88].Язык «Повести временных лет» свидетельствует о необычайно высоком уровне развития культуры устной и письменной речи в XI – XII вв.Таким образом, обзор композиции «Повести временных лет» подтверждает сложность ее состава и разнообразие ее компонентов, как по происхождению, так и по жанровой принадлежности.Глава III Другие древнейшие летописи как памятник древнерусской литературыЮжнорусское летописание XII в. «Повесть временных лет» доводила повествование до первого десятилетия XII в. Но в это время летописание велось и в других княжествах. Следует сказать, что эти летописи не сохранились. О них известно только по более поздним летописным сводам, куда они вошли или полностью, или частично. Из так называемой Киевской летописи мы узнаем о южнорусском летописании. Это было условным наименованием, которое исследователи дали статьям Ипатьевской летописи. События здесь излагались с 1117 г. и до конца XII в. [1]Эту часть летописи, как полагают исследователи отредактированную в конце XII в. игуменом Выдубицкого монастыря Моисеем, считают сводом, в котором использованы киевские великокняжеские летописи, летопись Переяславля Русского, семейную хронику Ростиславичей — потомков князя Ростислава Мстиславича, внука Владимира Мономаха.В отличие от летописцев предыдущего века, пытающихся осмыслить события времени на фоне истории Руси, южнорусские летописцы были погружены только в описание жизни своих уделов и княжеств. В Киевской летописи редко встретятся рассказы и эпические легенды. Здесь используются погодные записи, краткие или детальные, но не обладающие цельной композицией. Следует сказать, что без нее невозможен летописный рассказ[3, с. 65].Необходимо подчеркнуть, что для Киевской летописи заметно особенное пристрастие летописцев к внешним, стилистическим приемам, которые характерны для стиля монументального историзма. Здесь часто встречаются стереотипные описания погребений князей, традиционные этикетные описания битв. Следует сказать, что в Киевской летописи нет той композиционной стройности, характерной для «Повести временных лет».Летописание Владимиро-Суздальской Руси. Владимиро-Суздальское княжество начинает играть немалую роль в общерусских дела с середины XII в. В недавнем прошлом эта земля считалась «окольной». Но скоро ее военная и политическая активность стала влиять и на идеологическую жизнь. Сначала, как считают исследователи, велись обычные краткие записи. Но в XII в. во Владимире и Ростове уже можно видеть летописные своды [5, с. 116].Летописание Владимиро-Суздальской Руси активно стремилось обосновать претензии своего княжества на гегемонию на Руси в политическом и церковном отношении. Тем самым княжество пыталось утвердить свой авторитет. Поэтому во владимирских летописных сводах было не только описание событий местных. Здесь была представлена полная картина истории всей Руси. В основном события юга Руси излагались по летописям Переяславля Южного. Это объяснялось тем, что с этим городом владимирских князей связывали крепкие политические отношения.Летописцами Владимирского свода (который отразился в Лаврентьевской летописи) в повествование постоянно вставлялись благочестивые и нравоучительные рассуждения. Они отмечали, что их княжество находится под покровом патрональной иконы – Владимирской Богоматери, а также патрональной церкви – Успения Богоматери. Названная икона именно в этой церкви и находилась.Летописцы считали своих князей мудрыми, благочестивыми. Анализируя некрологи, можно отметить, что в них характеристики князьям весьма помпезны, сами некрологи включают множество цитат из Священного писания [6, с. 81].Свод начала XIII в., отразившийся в Радзивиловской летописи, имеет несколько иной характер. М.Д. Приселков считал, что его составитель был реформатором в области языка летописания. Он заменял устаревшие слова и пытался создать современный и понятный слог. Также в повествовании он не описывал незначительные, как он считал, известия. К таким известиям он относил поставления и смерти некоторых епископов, смерти княгинь и княжон и т.д.Новгородское летописание. Данное летописание имеет совершенно другой характер. У Д.С. Лихачева была гипотеза, что после политического переворота 1136 г. князя выслали за пределы Новгорода. Таким образом, город стал боярской республикой. Раньше «Повесть временных лет» открывала новгородский летописный свод. Но ее впоследствии заменили «Начальным сводом», который отличался антикняжеской направленностью. Это вполне соответствовало политическим настроениям в городе в рассматриваемое время [9, с. 247].Новгородское летописание весьма сильно отличалось от владимиро-суздальского или южнорусского. Оно, прежде всего, было подчеркнуто местным. Летописцы довольно редко упоминают общерусские события, или вообще события других городов. Не было в Новгородской летописи и церковной риторики, как например в летописи Владимиро-Суздальской Руси.Новгородское летописание представляет богатейший источниковый материал для исследователей. Это одна из древнейших традиций летописания, которая не прерывалась на протяжении как минимум четырех столетий. Она дает пример разных центров летописания (уличанского, владычного и др.). Новгородских летописи можно разбить на несколько больших тем таких, как: – внутригородская жизнь Новгорода (события, связанные с жизнью и деятельностью именитых новгородцев (посадников, тысяцких и др.), мятежи, восстания, конфликты с князьями и т.п.); – временные интервалы (перечни князей, (архиепископов и проч.); – знамения (в Солнце, в Луне, кометы и проч.), необычные природные явления (наводнения, течение Волхова вспять и др.) и бедствия (мор, голод, пожары); – поездки церковных иерархов (митрополитов, архиепископов и др.); – политические и военные события (включая смены князей на престолах, походы, смерти князей и их поездки в Орду и т.д.); – смены церковных иерархов (рукоположения, отречения и проч.); – события в жизни княжеской семьи (рождения княжичей и княжен, постриги, смерти княгинь и княжен); – события византийской истории; – строительство (в том числе церковное строительство); – церковные обряды, чудеса (перенесение мощей, исцеления, мироточения); – повести, легенды, рассказы, жития (цельные вставные рассказы) [4, с. 110]. Новгородская летопись этого времени отличается безыскусственностью стиля, демократичностью языка, сохранившего много диалектных слов и отразившего особенности местного новгородского произношения.Новгородское летописание долгое время остается обособленным от летописания других русских земель, пока в XV в. новгородские своды не будут привлечены как один из источников для нового общерусского летописного свода.Таким образом, летописи по праву считаются одним из важнейших источников изучения древней Руси. Именно в них историки находят основной фактический материал для исторического построения. Ценность летописи как памятника древнерусской литературы исключительна.ЗаключениеНа сегодняшний день одним из главных источников истории древней Руси, несомненно, являются русские летописи. Они несут в себе наши исторические знания со времен дохристианской Руси и до XVII в. Практически все летописи дошли до нас в виде списков XIV-XVIII вв., т.е. в собрании переписанных с других источников летописей, жизнеописаний, воинских повестей; самые древние из них – Лаврентьевская (1377 г.) и Ипатьевская (XIV в.) летописи. В настоящее время известно более двухсот списков летописей. Большинство из них опубликовано (полностью или в виде разночтений к другим спискам) в продолжающемся уже на протяжении более полутора столетий Полном собрании русских летописей. Некоторые летописные своды (Новгородская I летопись, псковские летописи, Устюжская летопись) публиковались отдельно. Каждый летописный список имеет свое условное название. Чаще всего оно давалось по месту хранения (Ипатьевский, Кёнигсбергский, Академический, Синодальный, Археографический списки и т. п.) либо по фамилии прежнего владельца (Радзивиловский список, список Оболенского, Хрущевский список и др.). Иногда летописи называются по имени их заказчика, составителя, редактора или переписчика (Лаврентьевский список, Никоновская летопись) либо по летописному центру, в котором они были созданы (Новгородская летопись, Московский свод 1486 г.). Однако последние наименования обычно даются не отдельным 2 спискам, а целым редакциям, в которые объединяется ряд епископ. Если же несколько летописей носят одинаковые названия, то к названию добавляется условный номер. В связи с неупорядоченностью номенклатуры летописей некоторые списки могут иметь несколько названий. Например, Радзивиловский список (летопись) может также называться Кёнигсбергским, а Устюжская летопись часто упоминается как Архангелогородский летописец. Неизданные списки летописей принято называть по архивохранилищу, в котором они находятся, и шифру, под которым они там числятся. Неоднократные попытки систематизировать названия летописных списков и редакций не дали положительных результатов. Как показала практика, это вело лишь к появлению дополнительных названий, связанных с каждой рукописью, что серьезно затрудняло понимание ссылки на конкретную летопись и усложняло ее поиск. Главной проблемой использования летописи в виде исторического источника является разнообразие списков и соответственно вариаций самого текста: монахи, переписывающие летописи, могли изменить текст по своему усмотрению, т.к. выполняли не просто механическую работу, а находились в роли соавтора и редактора. В зависимости от местонахождения церкви, временного промежутка, внешнеполитической обстановки видоизменялась и сама летопись. Летописец мог поменять идейную направленность рукописи, её характер стиля, сократить текст или наоборот распространить текст в соответствии со вкусами своего времени. Списки также различались подбором известий: некоторые из событий могли быть «выброшены» из повествования, другие, наоборот, впервые вписаны. Таким образом, мы наблюдаем такое явление, как создание изводов – новых редакций одного и того же текста. Извод – это один и тот же письменный источник в разных вариациях. Несмотря на отсутствие «бытовой занимательности», историкам все же представлена возможность для изучения не только военных походов князей, нашествия иноземных захватчиков и других выдающихся событий, но и повседневной 3 жизни народа. Для того чтобы увидеть отдельные бытовые детали или «мирские» эпизоды, следует вычленить их из основного хода повествования и уже после этого анализировать. Летопись, являющаяся составной частью какого-либо списка, сама состоит из частей – вставных текстов. В одной летописи могут находиться: погодные статьи, притчи, легенды (как например «О сотворении мира» в «Повести временных лет»), поучения, дипломатические договоры. Исходя из этого, можно сделать вывод, что каждая летопись – это уникальный набор письменных источников, собранных в соответствии с общей тематикой. В летописях обычно описываются события, действительно произошедшие когда-либо. Они, по мнению автора, должны иметь некий вес для истории, поэтому отобранные события могут как перекликаться в разных летописях, так и встречаться единожды. Летопись не только хранит исторические знания, она также несет идеологическую нагрузку. Это необходимо учитывать при использовании летописей в качестве источника для реконструкции событий, общественных отношений, быта и т.п. «Повесть временных лет» сыграла важную роль в развитии областных летописей и в создании общерусских летописных сводов XV – XVI вв.: она неизменно включалась в состав этих летописей, открывая собой историю Новгорода, Твери, Пскова, а затем и историю Москвы и Московского государства. В литературе XVIII – XIX вв. «Повесть временных лет» служила источником поэтических сюжетов и образов. И в наши дни летопись не потеряла своего большого не только историко-познаватель-ного, но и воспитательного значения. Она продолжает служить воспитанию благородных патриотических чувств, учит глубокому уважению к славному историческому прошлому нашего народа.Летописи никогда не повествуют о русской истории в отрыве от истории всеобщей. История Руси в них всегда привязывается к истории всего остального мира, в частности – христианского. Список использованной литературыИсточникиИпатьевская летопись / под ред. А.А. Шахматова. М. 1962. 392 с.Повесть временных лет и древнейшие русские летописные своды. М.: Наука. 2003. 1024 с.ЛитератураВодовозов Н.В. История древней русской литературы. М.: Учпедгиз. 1962. 372 с.Кусков В.В. История древнерусской литературы. М.: Высшая школа, 2006. 336 с.Лихачев Д.С. История русской литературы X-XIII вв. М.: Просвещение. 1980. 462 с.Ломов А.Г. Состав и списки древнейших русских летописей // ФИЛОLOGOS. 2007. №1-2. С. 77-85.Менделеев Д.С. История литературы Древней Руси. М.: Академия. 2012. 368 с.Опарина А.В. Повесть временных лет и взаимоотношение ее списков // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. 2012. №4 (11). С. 45-50.Тихомиров М.Н. Русское летописание. М.: Наука. 1979. 556 с. Толочко П.П. Русские летописи и летописцы X – XIII вв. СПб.: Алетейя. 2003. 296 с. Шахматов А.А. Обозрение русских летописных сводов XIV – XVI вв. М.: АН СССР. 1938. 374 с. Щукина Т.В., Михайлова А.Н. Русские летописи: особенности и проблемы изучения // Молодой ученый. 2016. №2 (106). С. 940-943.