Полководческое искусство А.В.Суворова

Только таким путем можно всего добиться». Тот же принцип, более широко, должен был быть применен и в отношении к Цинскому Китаю. Первоначально политика России в данном регионе и была в целом справедливой и честной (насколько эти понятия применимы в конце XIX века). Россия не бросилась «добивать» разгромленный в 1894–1895 гг. Японией Китай, а напротив, выделила крупный заем для уплаты контрибуции; в обмен по Союзному договору 1896 года китайское правительство предоставило право построить на территории Маньчжурии железную дорогу – кратчайший путь на Владивосток. Кроме того, железная дорога могла быть выкуплена Китаем уже через 25 лет. Однако в 1897 году агрессивные действия Германии («ответ» на убийство двух миссионеров!), захватившей территорию «Залив Цзяо-Чжоу» на юге Шаньдунского полуострова с административным центром Циндао, кардинально поменяли российскую политику. Неприкосновенность Китая, за которую до немецкой агрессии выступало российское правительство, беспощадно нарушили: союзный взаимовыгодный договор был «скорректирован» конвенцией 1898 г. – Россия присоединилась к дележу «китайского пирога», завладев Квантунским полуостровом и превратив Порт-Артур в крепость. Неудивительно, что отношение Китая стало враждебным, а Япония, которой еще в 1895 г. Россия не дала захватить Квантунский полуостров, стала усиленно готовиться к войне при активной поддержке со стороны Британии. Суворов учил ненасильственно получать то, что можно получить одной лишь справедливой политикой. Россия вышла к портам Желтого моря посредством несвойственной ей политики грубой, насильственной. В связи с этим не стоит узко рассматривать следующее положение Суворова: «Завоеватель не может быть и командующим без своих политических правил». Итак, Россия подготовила невыгодные условия для начала войны на территории, удаленной от ресурсов и населенной враждебно настроенным населением. Оставалось надеяться только на успешное ведение боевых действий; уверенность в этом подкреплялась недавним подавлением Ихэтуаньского восстания… С регулярной японской армией война шла совсем не по-суворовски. С открытием боевых действий был нарушен простой суворовский принцип: «Полная власть командующему… Два хозяина в одном доме быть не могут». «Полной власти» не было ни у главнокомандующего Е.И. Алексеева, ни у командующего Маньчжурской армией А.Н. Куропаткина – серьезный тормоз развития боевой деятельности уже на начальном этапе войны. «Российской армии победоносец» отмечал: «На войне деньги дороги, жизнь человеческая еще дороже, а время – дороже всего». Слова написаны более чем за сто лет до разыгрывавшейся на сопках и полях Маньчжурии драмы. Еще в XVIII веке скорость ведения боевых действий имела огромное значение. С развитием технического прогресса, возросшей возможностью быстро перемещать армии на большие расстояния и наносить внезапные удары, игнорирование фактора времени было преступно. Наместник Е.И. Алексеев и генерал А.Н. Куропаткин докладывали о своих разногласиях в Петербург (где понимания складывавшейся на Дальнем Востоке обстановки быть не могло), ожидая ответа и не предпринимая активных действий в то время, когда японцы беспрепятственно высаживались на Квантунский полуостров и блокировали Порт-Артур. Приведем другие примеры расточительства времени. В октябре 1904 г. удачно начавшееся наступление в районе реки Шахэ по-суворовски должно было развиться быстрым движением всем фронтом при замешательстве японцев. Вместо этого Куропаткин приказал Восточному отряду генерала Г.К. Штакельберга только «изготовиться к атаке главной позиции противника». Штакельберг «изготовился», назначив на следующий день дневку, после которой лишь началось наступление. Хотя А.В. Суворов завещал: «Бей неприятеля, не щадя ни его, ни себя самого; дерись зло, дерись до смерти; побеждает тот, кто меньше себя жалеет…» и «Быстрота – величайшее достоинство, медлительность – грех, непростительный за вредные последствия». Разумеется, при наступлении ни о какой дневке не могло быть и речи. Разумеется, запоздалое наступление – Шахэйское сражение – было кровопролитным и безрезультатным. Ярким примером пренебрежительного отношения к фактору времени является конный набег на Инкоу, осуществленный генералом П.И. Мищенко силой в 77 эскадронов при 22 орудиях. Планировалось разорение порта Инкоу (и военных запасов), уничтожение железнодорожного пути для предотвращения переброски войск противника. Отряд, обремененный ненужным обозом (в достаточно богатом продовольствием крае), передвигался шагом. Японцы без труда предугадывали все маневры Мищенко и всего за несколько часов восстановили железнодорожное полотно для доставки войск с Квантунского полуострова в Маньчжурию. «Природный кавалерист», генерал П.К. Ренненкампф дал едкое, но удивительно точное наименование набегу – «наполз на Инкоу». Здесь вспоминается суворовское: «Незнатные набеги презирать». «Ничего, кроме наступательного. Замедление, ложная осторожность и зависть суть головы Медузы, окаменяющие войну и политику». Действия командующего Маньчжурской армией, а с 13 октября 1904 г. – главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами А.Н. Куропаткина – насмешка над суворовскими заветами. Июнь 1904 г. Приказ генералу Штакельбергу, идущему для снятия блокады Порт-Артура: «В решительный бой с превосходящими силами противника не вступать». Июль 1904 г. Южный отряд генерала Н.П. Зарубаева отбивает атаки японцев на всех пунктах. Приказ Куропаткина: «если отступление необходимо, то оно должно быть произведено без боя». А по Суворову: «Шаг назад – смерть! Вперед два, три, десять шагов – позволяю…» Так должен звучать приказ, ведь подчиненный должен знать, что если и придется оглядываться назад, то «не для того чтобы бежать, а чтобы напасть». Зарубаев просто отступает. Ляоянское сражение, август 1904 г. Отбиваются атаки японцев на Восточную и Южную группы войск Маньчжурской армии. Куропаткин приказывает отойти на второй оборонительный рубеж, что является полной неожиданностью для противника и дает ему возможность угрожать тактическим окружением русской армии. В очередной раз, но в более сложных условиях, отбиваются решительные атаки японцев. Успехи отравлены приказами Куропаткина, такими как: «если на позиции Сынквантунь держаться будет невозможно, то займите следующую позицию». Читаем у Суворова: «Никакое препятствие не считать слишком большим, никакое сопротивление – слишком значительным… Ничто не должно устрашать нас, и мы должны быть убеждены в том, что только решительность и стремительный натиск могут решить дело». «Чудо-богатыри» образца 1904 года дерутся храбро, отчаянно. Нужен наступательный порыв полководца. Маршал ОямаИвао, боясь контрнаступления русских, готовится отступать 3 сентября в 6 часов. Но его на два часа «опережает» Куропаткин, получив ложные разведданные об обходном маневре армии Куроки: в 4 часа русские войска отступают к Мукдену. Плод «ложной осторожности», о которой предупреждал Александр Васильевич Суворов. Постоянные беспричинные отступления, ставшие лейтмотивом стратегии Куропаткина, ведение оборонительной войны – все это предопределило печальный исход. «Оборонительная война нехороша, – говорил Суворов, – Французы на ногах, а вы на боку, они бьют, а вы заряжаете». Очевидно, что инициатива ведения войны была отдана японцам. Не помогли ни качественный личный состав, ни значительное техническое усиление гаубицами и пулеметами, ни существенно возросшая пропускная способность железных дорог (с трех до двенадцати эшелонов в сутки). Не помог даже несломленный дух маньчжурских армий. Куропаткиным, заботившимся о численном превосходстве над противником, был попран самый известный суворовский закон «победотворчества»: «Воюют не числом, а уменьем!!! Где меньше войска, там больше храбрых… Натиски и удары решают битву…» Войско было храброе, а генерал панически боялся появления превосходящих сил противника. Как видим, Россия ошиблась в выборе командующего войной. Роковая ошибка, ведь Суворов отмечал: «Присутствие опытного и дельного полководца стоит целой армии». Такого полководца не нашлось. С уходом в марте 1905 г. А.Н. Куропаткина, место командующего армией занял Н.П. Линевич, не предпринявший ни одного крупного дела: как и предшественник, он ждал подкреплений, чтобы получить полуторное (!) численное превосходство над японцами. Пассивное, несуворовское, оборонительное ведение войны, цусимы и мукдены – все это угнетало российское общество, подрывало веру в Армию и Флот. Присутствие полководца несуворовского типа, а лучше сказать – «антисуворовского», – перевесило готовность солдат и офицеров идти к победе. Неудивительно, ведь по Суворову: «Не надлежит мыслить, что слепая храбрость дает над неприятелем победу, но единственно смешанное с оною военное искусство». Чаша весов склонилась в сторону подписания пораженческого мира, когда армия не была разгромлена и прочно стояла на своих позициях, а противник в течение нескольких месяцев опасался наступать. Таким образом, забвение суворовских заветов, вызванное неумением и нежеланием широко их понимать, отношением к Суворову исключительно как к некому успешному военному деятелю, оставшемуся в глубинах истории, привели к неожиданной для всех катастрофе Русско-японской войны. Войны, которая стала началом конца Российской империи. Ведение войны с Японией – пример пренебрежительного отношения к живому наследию Александра Васильевича Суворова, пример грубого попирания «Науки побеждать». Генерал М.И. Драгомиров, едва не назначенный (в 74 года) командующим вместо Куропаткина, отмечал, что в суворовском наследии «может стареть форма, но дух остается вечно юным и неизменным». Мы никогда не должны об этом забывать и в новых войнах, которые приходится вести России.ЗаключениеКак известно, все науки изначально были ориентированы на пользу человечеству. История есть Наука, в том числе о самом человеке. Она показывает нам состояние разумного существа в пределах, назначенных ему природою в гражданском обществе. Человек, отделенный от общества, подлежит наблюдениям психологии и физиологии и рассматривается только как животное. Его нравственные или духовные способности действуют в отношении к его ближним и имеют влияние на их судьбу.Стремясь к достижению поставленной цели, историк действует как философ. Как политик он должен оценивать дела и подвиги в соответствии с характером политического режима, уровнем развития экономики, образования, воспитания и культуры. Российская история содержит много блестящих периодов величия и славы. Но какой бы степени могущества и блеска ни достигла Россия, восемнадцатое столетие будет всегда почитаться величайшею эпохою ее истории. В этом веке Петр Великий выдвинул Россию из мрака и утвердил ее между европейскими державами. Были созданы законы, организована армия, флот, активно развивалось просвещение. Екатерина Великая закрепила начатое Петром, и Россия, как исполин, которому развязали руки, скрепленные узами, и сняли покров с глаз, распростерла и утвердила владычество свое над полумиром. Восемнадцатый век славится множеством доблестных россиян: политиков, воинов, ученых и литераторов. Мы поныне живем и питаемся атмосферою восемнадцатого века – блеск его славы озаряет нас. Россияне гордятся, называясь потомками сподвижников Петра и выдающихся современников Екатерины. Можно ли утверждать, что стечение великих людей образует славу и величие царствования, независимо от способностей самого правителя? Нет. Великие государи созидают великих людей и открывают им поприще. Главнейшая черта гения, первое качество ума высокого и проницательного есть способность познавать людей. Одно из главных преимуществ монархического правления – наличие у монарха полномочий, независимо от обстоятельств, поставить человека на первой ступени трона или сокрушить жезл его могущества, если он употребляет его во зло. Материалы величия и славы, таланты, гении по большей части первоначально скрываются в прахе. Сколько мрамора в мире, а много ли Аполлонов Бельведерских? Для этого нужны великие художники. Одни находят простые камни на берегах библейских рек, а другие – бриллианты; одни черпают глину у подножия горы, другие в том же месте выкапывают золото. Только великие люди могут находить гениев или открывать зарытые в земле таланты.Список использованных источниковГейсман П.А. Падение Польши и Суворов // Суворов в сообщениях профессоров Николаевской академии генерального штаба. – СПб, 1900. – С. 85–134.Петрушевский А. Генералиссимус князь Суворов / А. Петрушевский. – Т. I. – СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1884. – 486 с. Богданов А.П. Суворов / А.П. Богданов. – М.: Вече, 2014. – 448 с. Керсновский А.А. История Русской Армии. М.: Военное издательство, 1999Лопатин В.С. Суворов / В.С. Лопатин. – М.: Молодая гвардия, 2012. – 447 с. Меерович Г.И. Суворов в Петербурге / Г.И. Меерович, Ф.В. Буданов. – Л.: Лениздат, 1978. – 303с. Салчинкина А.Р. Отдельный Кавказский корпус в Кавказской войне 1817–1864 гг.: европейская армия и неевропейские методы войны // Наука, образование, общество: тенденции и перспективы: Сборник научных трудов по материалам Международной научно - практической конференции: в 3 частях. – М., 2014. – С. 66–70. Шевляков М. Черты из жизни великого полководца как государственного деятеля и человека // Суворов А.В. Наука побеждать: сб. – СПб.: Азбука - классика, 2010. – С. 104– 108.Осипов К. Суворов / К. Осипов. – М.: Журнально-газетное объединение, 1938. – 386 с. Офицерский корпус Русской Армии. Опыт самопознания / Сост.: А.И. Каменев, И.В. Домнин, Ю.Т. Белов, А.Е. Савинкин; ред. А.Е. Савинкин. М.: ВУ, Русский путь, 2000Суворов А.В. Документы. Т. I. / Под ред. Г.П. Мещерякова. – М.: Воениздат, 1949. – 789 с.Суворов А.В. Документы. Т. III. 1791–1798 / Под ред. Г.П. Мещерякова. – М.: Воениздат, 1952. – 674 с.