Философии музыки (по работе А.Ф. Лосева «Музыка как предмет логики»)

Таким образом, математика и музыка равнозначны в смысле идеальности областей, к которым они относятся. Математические уравнения верны или неверны сами по себе, независимо от того, понимает их кто-нибудь или не понимает, так же как и музыкальные произведения с эстетической точки зрения прекрасны сами по себе, независимо от того, понимают ли слушатели тонкости их конструирования (сочинения).4. Эстетика музыки в труде А.Ф. лосева«Музыка как предмет логики»Двадцатые годы в творчестве А.Ф. Лосева – эпоха создания «первого восьмикнижия» – от «Античного космоса и современной науки» до «Диалектики мифа», а также огромного числа выступлений в различных научных сообществах – государственных и приватных («имяславский кружок». В докладах этого времени Лосев поднимает очень сложные и разнообразные теоретические вопросы, оставшиеся, к сожалению, далеко не всегда до конца разработанными. Каждый из дошедших до нас докладов является тематически самостоятельным, но при этом все они нацелены на построение единой, оригинальной философской концепции, в том числе выступления, напрямую связанные с музыкой.Лосевское стремление осмыслить специфику музыкального выражения и музыкального времени обусловлено как общими тенденциями эпохи (жаждой превратить в «строгую» науку гуманитарные дисциплины – будь это филология или эстетика]), так и собственными философскими исканиями. О необходимости четкого определения чистой музыкальной сферы Лосев будет говорить и в «Музыке как предмете логики», и в «Диалектике художественной формы», подчеркивая фундаментальное различие между смысловым и фактическим анализами музыкального предмета. В музыке Лосева интересует не история ее создания или исполнения, а, как он скажет в ответе оппонентам по докладу «Эстетика и математика», «…нечто идеальное, что должно объединять этапы эстетического процесса», т.е. самый процесс создания музыкального предмета. Эстетика как наука о выражении, с лосевской точки зрения, имеет целью анализ именно логической структуры предмета в сознании («логической конструкции эстетического предмета»). Лосева-философа интересует, в сущности, вовсе не музыка как искусство, а наука о музыке, понимаемая как логико-диалектический анализ категорий музыкального предмета. Вот почему он считает, что «смысловой анализ» должен предшествовать «фактическому анализу предмета», и ратует за различение логического (диалектического) слоя музыки от внешнего (лжемузыкальные феномены). Анализ музыки с философской точки зрения, т.е. в ее категориальной структуре,– главное, что отличает лосевские размышления от традиционного для 1920-х гг. музыковедения. Опираясь на феноменологию и диалектику, он стремится выявить идеальное бытие музыки, ее сущности. В докладе 5 февраля 1925 г. «О понятии ритма и метра» Лосев подчеркнет, что музыкальные категории являются модификациями числа, исходя из представления о музыкальном предмете как о фактическом выражении идеальной сущности, построенном на ряде модификаций его числовой основы (см. доклад «К вопросу о систематике музыкально-теоретических категорий» от 26 января и 26 февраля 1928 г., прочитанный при подсекции теории музыки Музыкальной секции ГАХН.Раз музыка диалектически связана с числом и со временем как алогическая модификация числа, она выражает чистое качество становления. Так выявляется характер музыкального искусства как откровения. Музыка погружает человека в чистую бытийственность, «…музыкальное переживание становится как бы становящейся предметностью, самим бытием во всей жизненности его проявлений», писал мыслитель в книге «Музыка как предмет логики».Лосевское понимание эстетики как части онтологии неизбежно вызвало возражения со стороны коллег-музыковедов в ГАХНе, исповедовавших формалистический подход, отсюда теории музыкального анализа Э.К. Розенова, Л.Л. Сабанеева, Б.Л. Яворского. Недаром в ходе дискуссий по лосевским выступлениям возражения обычно бывали связаны с методологией изучения музыкального предмета. Примером может служить публикуемое обсуждение прочитанного 10 апреля 1924 г. в ГАХН доклада «Эстетика и математика», в ходе которого против исключения из области эстетики любых физико-физиологических и психологических феноменов горячо протестовал доктор медицинских наук, психиатр Павел Иванович Карпов (1873–1930-е гг.). П. И. Карпову, выпустившему в 1926 г. книгу «Творчество душевнобольных и его влияние на развитие науки, искусства и техники» (замысел книги, вероятно, начал формироваться еще в 1900-е гг., когда он молодым медиком наблюдал за поведением художника М. Врубеля, проходившего лечение в частной клинике доктора Фёдора Усольцева), никак не могли быть близки лосевские отвлеченные построения. Лосев ратовал за новое понимание музыкальной эстетики, за новый подход к изучению музыкального феномена в феноменологической науке, полагая, что сближение психологии и музыки неприемлемо, и в докладе «О принципах музыкальной эстетики», прочитанном на заседании Музыкальной секции 3 октября 1924 г.Несмотря на то, что в физиолого-психологической секции ГИМН Лосев занимался вопросом об «отношении физиологического фактора в восприятии к психологическим и эстетическим», его интерпретация музыки носила сугубо философский характер, что должно было эпатировать слушателей в начале 1920-х гг., когда в музыкознании модным было показывать влияние психологии, физиологии или социологии, а музыкальная и феноменологическая эстетика были еще развивающимися областями. Дискуссии в ГАХН позволяли осмыслить эти проблемы в живом диалоге с современниками, и в полемическом противостоянии тогдашнему музыковедению и рождалась лосевская «Музыка как предмет логики». ЗаключениеКнига А.Ф.Лосева «Музыка как предмет логики», впервые опубликованная в 1927 году, является одной из важнейших работ великого русского мыслителя, раскрывающих его самобытную философскую систему. Опираясь на античное понимание числа (Платон, неоплатоники) и времени как алогического числового становления, Лосев синтезирует это понимание с романтической и постромантической (символистской) концепцией музыки как иррациональной стихии. Данный синтез привел Лосева к формированию уникального философского определения музыки и ее важнейших элементов (ритма, мелодии, гармонии и т.п.). Книга предназначена философам, музыковедам, а также музыкантам, склонным к философскому осмыслению своего искусства.В своем труде «Музыка как предмет логики» А.Ф. Лосев рассматривает музыку в четырех аспектах: как физическое явление, основанное на колебании воздушных волн, которые к её переживанию и осмыслению не имеют никакого отношения; это первая пространственно-временная физическая форма музыкального произведения; как физиологическое явление, имеющее форму физиологического процесса, протекающего в зависимости от различных анатомофизиологических условий, благодаря которым мы музыку чувствуем и переживаем; как явление психологическое, как результат восприятия, имеющего особую психологическую форму, резко отличающуюся от физической и физиологической; как интенциональную форму, направленность переживания от «я» к «предмету». Таким образом, музыка и математика взаимосвязаны не только внешне, но и внутренне. Относясь к сфере смысла, они с помощью математического анализа и числовых выражений добираются до сути. В одной доминирует чистая логика, в другой – алогическое, выразительное. Время и число формируют логику музыкальной формы. Закон «золотого деления», по Лосеву, это закон выражения основных построений музыкального смысла. Различие и тождество, движение и покой, и всё же единое, единичность, целое... – понятия, применимые и в математике, и в музыке. Уже одни они могут рассказать многое о том, как понять красоту в музыкальном искусстве и как ориентироваться в обилии математических законов и формул. Где есть музыка, там обязательно найдётся место математике.Список литературыАндрейкина М.В.  Философия музыки: из научных взглядов А. Лосева и К. Зенкина // Музыка и время. 2017. - № 7. - С. 56–59.Басин Е.Я. Искусство и энергия: психолого-эстетический аспект / Е.Я. Басин. – М.: 2010. – 256 с.Гамаюнов М.М. Союз музыки, философии, любви и монастыря// Лосев А.Ф. Форма. Стиль. Выражение. М., 1995.Зенкин К.В.  Музыка. Эйдос. Время. А. Ф. Лосев и горизонты современной науки о музыке. Москва: Памятники исторической мысли, 2015. - 464 с.Искусство как язык 2017 – Искусство как язык – языки искусства. Государственная академия художественных наук и эстетическая теория 1920-х годов. Том II. Публикации / Под ред. Н.С. Плотникова и Н.П. Подземской при участии Ю.Н. Якименко. М.: Новое литературное обозрение, 2017.Карпенко Е.А.  Идея абсолютной музыки в философии А. Лосева // Молодой учёный. 2016. - № 8 (112). - С. 1258–1262.Клюев А.С.  Онтология музыки. Санкт-Петербург: Петрополис, 2010. - 128 с.Ливанова 1975 – Ливанова Т.Н. Из прошлого советской музыкальной науки (ГИМН в Москве) // Из прошлого советской музыкальной культуры. М.: Советский композитор, 1975. - С. 267–335.Лосев А.Ф. Очерк о музыке // Форма— Стиль— Выражение / сост. А. А. ТахоГоди, послесл. В. В. Бычкова, М. М. Гамаюнова. М.: Мысль, 1995. - С. 637–666. Лосев А.Ф. Музыка как предмет логики / А.Ф. Лосев, А.Ф. Из ранних Произведений. – М.: Правда, 1990. – 410 с.Лосев А.Ф.  Проблема художественного стиля. Киев: Collegium, 1994. 286 с.Медушевский В.В. Интонационная форма музыки / В.В. Медушевский – М.: Композитор, 1993. – 262 с.Никитин А.А. Психология искусства: энергетический аспект / А.А. Никитин // Новое в психолого-педагогических исследованиях. Теоретические и практические проблемы психологии и педагогики. – 2016. – № 4. – С. 5-16. Петухова-Левицкая М.И.  Философская концепция музыки А. Ф. Лосева и педагогика искусства // Известия Тульского государственного университета. 2014. - № 4 (1). - С. 48–54.Тахо-Годи Е.А. «Очерк о музыке» А.Ф. Лосева – исчезнувший и обретенный текст // Вопросы философии. 2015. - № 9. - С. 138–145.