Духовно-нравственное состояние российского общества в начале XX века по воспоминаниям и дневникам современников

Но, «на фоне этого внешнего благолепия», замечает А.А.Алексеев, цитируя епископа Феофана (Говорова), «многие живут и действуют так, как бы для них не было Господа и Св. Церкви его». По словам исследователя, «современники отмечали, что религиозное горение к тому времен всё более … слабело. Высшие круги общества: придворные, аристократы, генералы, офицеры, духовенство, богословы, интеллигенты не знали и не чувствовали религиозного воодушевления». «Семена нигилистической пропаганды, распространявшейся радикальной интеллигенцией, в частности, через народные школы, давали свои плоды». Алексеев указывает на усилившееся обмирщение духовенства, священники в значительной степени не являлись духовными наставниками, а больше следили за исполнением прихожанами обрядовой и формальной стороны православия, что было вызвано всё тем же формальным, бюрократическим подходом церковных властей к самой церковной жизни, а также к семинарскому образованию. Так, выпускники семинарий всё больше уходили в университеты, а кандидаты богословия - на светскую службу. Протоиерей Владислав Цыпин приводит такие данные: из более чем 1600 выпускников духовных академий за первое десятилетие нового века «по профилю» служила незначительная часть – из 700 священников с академическим образованием «добрая половина прошла академический курс ещё в XIXв.». Митрополит Евлогий отмечал, что «Благовещенская семинария за 10 лет не выпустила ни одного священника; религиозный энтузиазм в семинарии потух, молодёжь устремилась на гражданскую службу, на прииски, в промышленные предприятия».Фактически духовные школы «по существу перестали быть «кузницей» священнических кадров. Для детей духовенства… это был лишь более дешёвый способ получения образования».2.6. Движение за обновление духовной жизни, против синодального устройстваПри этом в царствование Николая IIнаметились и позитивные перемены. При нём «было канонизировано больше подвижников веры и благочестия, чем в какое-либо из предшествующих»: в 1896 г. – Феодосий Черниговский (через 200 лет после кончины), в 1911 – Иосаф Белгородский, в 1913 – патриарх Гермоген, замученный за 300 лет до того интервентами, в 1914 – Питирим, епископ Тамбовский. Но самым значительным событием стало прославление Серафима Саровского, которого Святейший Синод постановил причислить к лику святых в 1903 г.Точно так же как и наметились сдвиги в понимании места Церкви в обществе, и устои прежнего, синодального, уклада, введённого Петром Iи поддерживаемого вплоть до начала XXв. многолетним обер-прокурором Святейшего Синода К.П.Победоносцевым, стали расшатываться. «Новый царь отличался особенно искренним благочестием, - пишет прот. Владислав Цыпин. – В церковной политике правительства под влиянием царя обнаруживаются новые черты, которые придавали церковной жизни совершенно особый духовный тон». И ведущим настроением времени стала мысльо необходимости созыва Поместного Собора для устранения искажений петровского уклада, вывода церковной власти из состояния структуры, подчиненной государству, наполнения церковной политики прежней одухотворенностью, и избрания Патриарха. Причём стремление к этому исходило и из верхних церковных кругов, более других сохранивших верность соборному, патриаршему началу, не признававших искажения синодального этапа. Стремление достучаться до властей, чтобы договориться о необходимости давно назревших преобразований церковного управления пронизывает собой практически оба десятилетия – 1900-е и 1910-е годы.Вообще, надо сказать, что в это времязаметно повысилась общественная активность самого духовенства. «Постепенно духовенство переставало быть тем «запуганным сословием», в которое превратили его свирепые разборы XVIIIв. и отчуждение от Церкви дворянства и интеллигенции».«На протяжении двух веков синодальной эпохи церковное сознание православной иерархии, духовенства и паствы не мирилось с навязанной Церкви государственной опекой, с неканонической формой высшей церковной власти, лишённой первосвятительскоговозглавления. В начале ХХ в. громче стал раздаваться голос тех, кто выступал за возрождение соборности и восстановление патриаршества. Мысль о созыве Поместного Собора разделяли виднейшие иерархи, лучшие пастыри, учёные богословы и церковно-общественные деятели из мирян».Движение за перемены и возрождение соборности возглавил митрополит Антоний. «Популярность … Антония в церковных кругах объяснялась в значительной мере его особой чуткостью к современным общественным проблемам. У него было острое чувство независимости Церкви от мира. Будучи монархистом, он тем не менее, подобно славянофилам, был непримиримым противником синодальной системы и обличал её с редким бесстрашием, которое ставило его в постоянно натянутые отношения с обер-прокурорами Синода. Громче всех своих современников он высказывался за восстановление патриарщества». Для достижения своих целей он делал ставку на учёное монашество, для чего убеждал студентов духовных академий принимать постриг. С их помощью он и стремился оказывать влияние на церковную и политическую жизнь страны.Впервые эта тема была поднята на волне первой революции, в 1905 г. В обнародованной премьер-министром С.Ю.Витте в марте этого года записке, авторство которой историкам установить не удалось, бюрократизация прежнего синодального управления и произвол обер-прокуроров были подвергнуты резкой критике и, вероятно, впервые выдвинута мысль о созыве Собора и восстановлении патриаршества. На особом совещании, созванном по этому поводу, Антоний прямо заявил: «Если не изменить правового положения господствующей Церкви, она одна будет оставлена стеснённой опекой государства», которая «делает голос церкви совсем неслышным ни в частной, ни в общественной жизни».Тема Поместного Собора и восстановления Патриаршества поднималась ещё не раз, например, на Предсоборном присутствии, заседания которого проходили в Александро-Невской лавре в течение нескольких месяцев последующего года – с марта по декабрь. Тогда император же счёл эту идею несвоевременной (революционные волнения ещё продолжались) и в апреле 1907 г. распорядился повременить «ввиду переживаемого ныне тревожного времени».Вновь эта тема была поднята в 1912 г., накануне 300-летия Дома Романовых, приурочение церковной реформы к которому должно было стать весьма символичным жестом. Назначение в предшествующем, 1911 году. Обер-прокурором В.К.Саблера, сочувственно относившимся к этой идее, было воспринято с церковных кругах с симпатией. Новое Предсоборное совещание было созвано по указу императора 28 февраля 1912 г. Председательствовал на нём архиепископ Финляндский Сергий (Страгородский). Именно он по иронии судьбы станет одним из местоблюстителей патриаршего престола в крайне тяжёлые для церкви сталинские годы, будучи на волосок от гибели в ГУЛаге, а потом по инициативе самого вождя в военном 1943-м станет Патриархом Московским и всея Руси.Разразившаяся в 1914 году мировая война станет препятствием для работы совещания. И только после свержения самодержавия, в середине 1917 года. Поместный Собор был всё-таки созван. 2.7. Два полюса 1917 года - Поместный Собор и революцияОн открылся 15 августа (ст.ст.) 1917 года, в день Успения Пресвятой Богородицы, в Кремлёвском соборе того же посвящения – Успенском – усыпальнице почти всех московских патриархов патриаршего периода (1589-1721), и заседал больше года. Окончание его работы (рабочие заседания проходили в Московском епархиальном доме в Лиховом переулке) выпало уже на первые месяцы большевистской власти, 20 сентября (н.ст.) 1918 года. Собор совпал с такими важными событиями русской истории, как война с Германией, выступление генерала Лавра Корнилова, провозглашение в России Республики (1 сентября 1917 года), падение Временного правительства и Октябрьская революция, разгон Учредительного Собрания, издание Декрета об отделении церкви от государства и начало Гражданской войны.Важнейшим его решением было восстановление 28 октября 1917 года патриаршества в Российской церкви, положившее конец синодальному периоду в истории Русской церкви.Но к тому времени опасность нависла с другой стороны – со стороны активизирующихся большевиков. Во время работы Собора произошёл октябрьский переворот. Пользуясь тем, что Временное правительство не решало насущных проблем момента, а общество, вначале радовавшееся свержению пережившего самого себя царизма, завязло в бесплодных либеральных шатаниях, что вело общество к экономической катастрофе, руководство большевистской партии захватило власть в стране и установило, как считается сейчас, 74-летнюю диктатуру, начав войну против православия как явления.Справедливости ради следует сказать, что большевиков резонно раздражали прежде всего крайности и искажения православного учения, созданные и навязываемые той самой казённой, формальной церковью как покорности самодержавию. Но в итоге атаке подверглась сама православная вера. И начали с нового руководства Русской Православной Церкви.Несмотря на то, что Патриаршество, спустя два века после его упразднения, было восстановлено, и новым духовным владыкой России был избран митрополит Московский и Коломенский Тихон, практически вся его дальнейшая деятельность (до кончины в 1925 г.) происходила под постоянными угрозами. Тихон заключался под домашний арест в Донском монастыре. Был убит его секретарь (сам Тихон понимал, на кого на самом деле устраивалось покушение). С помощью раскольников-обновленцев, поддерживаемых большевиками ради пресечения влияния на мирян всё более набиравшей силы освобождённой Русской православной Церкви, Тихон фактически был лишён даже церковной власти. По иронии судьбы полноценное восстановление Патриаршества и всего церковного управления и начало систематического влияния Русской Православной Церкви на мирян произошло только в 1943 году по инициативе И.В.Сталина, в своё время одного из тех семинаристов, которые в начале века отвернулись от казённого, а не соборного Православия.Справедливости ради следует сказать, что большевистская власть не принесла в Россию только зло и упадок духовно-нравственного состояния общества, даже несмотря на идейную диктатуру и репрессии, уничтожившие значительную часть населения. Основная масса всё-таки хранила в себе духовные ценности, что способствовало вначале признанию светской властью допустимости существования православного вероучения, определённого сотрудничества с Церковью (конечно, под контролем государства, несколько схоже с синодальным периодом её истории, только вместо святейшего Синода существовал управляющий её деятельностью Совет по делам Русской православной церкви, позднее – Совет по делам религий), а затем и восстановления полноценной деятельности Русской православной Церкви, начало которой положило празднование 1000-летия крещения Руси в 1988 году. Это доказало верность православным ценностям, сохранявшуюся в народе несмотря на все гонения на церковь.Кроме того, на наш взгляд, Русская Православная Церковь основывает свои установки на общечеловеческих правилах существования людей в обществе, тех принципах, которые выработало общество для своего гармоничного развития, предотвращения разного рода деструктивных, угрожающих его существованию эксцессов, что также способствует популярности и жизненности её установок.ЗаключениеТаким образом, следует признать, что системный духовно-нравственный кризис, обозначившийся к началу ХХ века, и поразивший российское общество, был вызван целым рядом причин, что и даёт возможность говорить о его системности. Это прежде всего:- подчинение структур управления Русской Православной Церкви светскому государству, ликвидация самостоятельной Патриархии и понижение её роли до Священного Синода, фактически представлявшего собой одну из структур государственного аппарата министерского уровня; - блокировка деятельности Русской православной Церкви как духовного наставника мирян, несущего суть и дух православного вероучения, сведение её функций к формальному исполнению церковных ритуалов и формальному же расширению своего влияния большей частью за счёт увеличения числа верующих, а также оправданию деяний светской власти;- падение же нравов в светском обществе было вызвано целым рядом причин: естественным сломом в середине XIXвека прежнего общественно-политического и социально-экономического уклада, переходом от абсолютистской монархии к монархии буржуазной, отчего прежние ценности стали недостаточно пригодными для нового уклада жизни;- косной, консервативной позицией самих церковных властей в ответ на требования общества, в сохранении прежних устоев доходящих до абсурда (запреты духовной цензуры естественно-научных изысканий видных деятелей науки на том основании, что они «противоречат Священному Писанию»).Отсюда и распространение нигилизма, и прочие отрицательные явления духовной жизни, особенно резко проявившиеся к началу XXвека.При этом в структурах самой Русской православной Церкви нашлись здоровые силы, которые на протяжении всего начала XXвека, воспользовавшись духовно-нравственными приоритетами нового монарха – Николая II на верность духу, а не форме православия, стали продвигать идею ликвидации Синодального управления Русской Православной Церковью со стороны государства и восстановления Патриаршества как структуры, независимой от структур светской власти, морального ориентира для общества.Эти усилия увенчались успехом только с падением самодержавия – главного препятствия на этом пути, блокировавшего все начинания по реформированию церковного управления. Успех такого начинания и актуальность восстановления Патриаршества как морального ориентира для общества сказался и в том, что несмотря на все катаклизмы, выпавшие на долю церковных властей в наступившие годы советской власти, поддержка Русской Православной Церкви обществом заметно выросла. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫОсновная1. Алексеев А.В. Духовно-нравственное состояние русского общества конца XIX – начала ХХ веков; историко-конфессиональный (православный) взгляд. – Дисс. на соиск. уч. степ.канд. историч. наук. – М., 2008.Автореферат: https://new-disser.ru/_avtoreferats/01004050837.pdf2. Протоиерей Владислав Цыпин. История Русской Православной Церкви: Синодальный и новейший периоды / 2-е изд., перераб. – М, 20063. Фирсов С.Л. Православная Церковь и государство в последнее десятилетие существования самодержавия в России. – М., 1006.Другие использованные источники указаны в постраничных ссылках.