Психология духовности

Духовная безопасность требует к себе нового экофилософского подхода, в котором находит отражение новая форма мировоззрения, действенным механизмом которого служит ответственность человека как существа разумного за будущее планеты и человечества [3, с. 206]. Обсуждение проблемы человеческого в человеке в рамках современных технологических метаморфоз должно продуцировать новые подходы к решению проблем и избеганию рисков трансформирующейся реальности. Современный мир нестабилен. СМИ ежечасно обрушивают информацию о вселенских катастрофах (наступление Армагеддона, свиной и куриный грипп, теперь – коронавирус), террористических актах, возрастающей преступности, экономической нестабильности. Все это порождает панику и опустошенность, заставляет искать выход из сложившейся ситуации, который нередко ведет только к «последней инстанции» – Богу. Но и здесь дела не всегда складываются просто: проблема в многообразии выбора религиозных учений. В настоящее время наука ориентирована на изучение многообразия религий и самого процесса религиозной конверсии – перехода из одной веры в другую. Этими исследованиями занимаются современная философия, социология, религиоведение, культурология, политология, но на данном этапе нас интересует исследование мыслей и душевных переживаний конвертита. Эго-психологической основой феномена является риформинг трансформации индивидуума. Психологическую сущность конверсии виртуально можно разделить на два основных вектора. Первый – направлен на исследование реакции окружающего его социума. Рассмотрим данный пункт подробнее. Всеобщая декларация прав человека устанавливает религиозную конверсию на позицию прав гражданина: «Всякий имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или вероисповедание...» [14, Article 18]. Программные документы, теоретики западных стран и общественность относятся к самой конверсии и конвертитам толерантно. Они считают, что каждый человек имеет право выбрать себе религию. Процесс конверсии – это естественное явление в демократическом обществе. Религиоведы постсоветского пространства полагают, что традиционные конфессии – это религии, которые являются национальным и культурным кодом наших народов, новые же религии несут деструкцию, пытаются разрушить наше единство, размыть традиции. Потому отношение к религиозной конверсии в странах бывшего Советского Союза, где демократия только зарождается, имеет большей частью негативный оттенок, конверсия воспринимается обществом негативно, как предательство национальных ценностей. Как относятся к данной проблеме мировые религии? Этические нормы всех религий не поддерживают насилие и принуждение религиозных адептов и оставляют за ними право свободы, все они одобряют конверсию, если неофиты решают перейти в их веру, в том числе и в православии или, например, в Коране сказано: «Нет принуждения в религии» [15, аят 256, сура 2]. В то же время, когда дело касается выхода из какой-либо религиозной организации, институт церкви как бы допускает данные факты, однако на всех языках это звучит как «вероотступничество», а религиозные доктрины иудаистов, друзов, зороастрийцев вообще считают недопустимым обращение их адептов в другие религии. Здесь вполне логично и правомерно возникает вопрос: следует ли считать конвертитами насильственно-принудительно обращенных в другую религию? Ведь первым и основным свидетельством о конверсии берется все же именно устное, личное декларирование индивида о своей приверженности к новому вероучению. С учетом вышесказанного, для выявления религиозной ситуации и мнения народа относительно конверсии, в КГУ «Центр общественного развития и информации», КГУ «Управление внутренней политики акимата Северо-Казахстанской области» в течение 2019 г. методом анкетирования было проведено 13 социологических исследований с общим охватом 4272 человека. Общественное мнение показало, что большинство опрошенных жителей региона (60 %) убеждены: каждый человек должен быть свободен в выборе веры, причем сами новообращенные в глазах окружающего социума не становятся изгоями и маргиналами. Таким образом, подводя итог общественному мнению, психологической особенностью североказахстанцев является в основном спокойное восприятие такого явления, как конверсия и нейтральное отношение к самим конвертитам, если они не являются представителями террористических организаций. Второй вектор определяет исследование мотивации самого новообращенного, причем здесь важнейшей задачей исследования конверсии является выявление причин, побуждающих человека совершать переход из одной веры в другую. Анализируя зарубежные и отечественные источники, которые были отмечены выше, а также в ходе социологических исследований авторами выявлено множество побуждений к данному феномену, однако во главу угла выдвигаем духовные искания личности, где психологическое измерение исследуемого объекта играет ключевую роль. Следует сразу оговориться, что речь здесь идет о субъекте, который действительно является верующим, ищет ответы своим мыслям через Бога. Этот факт подтверждает и проведенное социсследование – 24 % респондентов на вопрос «Почему Вы исповедуете именно эту религию?» позиционировали ответ «Я сам(а) перешел(шла) в эту религию вследствие личных духовных поисков». Также одним из доминирующих факторов конверсии является «трудная жизненная ситуация», которая может случиться с каждым – болезнь, пожар, развод, смерть близкого человека, безработица, вступление в брак, когда брачующиеся, объединившись в семью, принимают веру одного из них. Однако здесь хотелось бы задаться вопросом следующего содержания: в данном случае оправдана ли повторная перемена вероисповедания или следует охарактеризовать таких неофитов вероотступниками, предателями веры? Слово «конверсия» (от лат. conversion) – означает «обращение, превращение, изменение» [16, с. 624]. В социальном смысле этот термин равнозначен переходу из одной религиозной ячейки в другую. С точки зрения психологии, конверсия – глубокая трансформация личности, которая является своего рода инициацией для неофита – меняются его убеждения и окружение, духовные ценности, цели жизни, прерывается связь поколений. Замечательный российский исследователь, Буланова Ирина Сергеевна, посвятила ряд работ психологическим изменениям самосознания индивида в ходе религиозного обращения, в результате чего выявлено четыре таких группы: аскетическая – максимально отрицательная; кризисная – отрицательная; позитивная – положительная; катарсическая – максимально положительная. Все типажи самосознания, несомненно, важны, но последний из них – катарсический тип личности, на наш взгляд, представляет для психологического исследования особый интерес, так как среди верующих он встречается чаще всего (55 %) [17]. В ходе серии вышеуказанных исследований были проведены беседы с неофитами, перешедшими в другую веру. Упор был сделан на благоденственный тип, который характеризуют следующие признаки: высокая степень религиозности и религиозных знаний, эмоциональный восторг. В этом случае неофит готов делиться радостью с другими, испытывает максимальный подъем биоэнергии и готовность к открытым взаимодействиям внутри религиозной группы. Портрет катарсического типа неординарен, но несомненно одно: верующий оценивает свой переход в новую веру максимально положительно. Религиозные убеждения и знания Священных текстов становятся намного глубже прежних и ретивее служение, выраженное в более строгом соблюдении ритуалов, постов и дресс-кода, чем у «старых» членов религиозной организации. Под воздействием ряда внешних причин и внутренних качеств человека происходит изменение параметров системы личностных смыслов, которые охарактеризовал Л. Выготский. [18, с. 165]. Система смыслов подразумевает общекогнитивное, эмоциональное, побудительное и компульсивное поведение адепта. Именно катарсический тип обращения в новую веру, обладая высокодуховностью, оценивает произошедшую с ним инициацию как высокоположительную. Преодолев данную стадию духовного развития, адепт переходит в ревилативный тип и превращается в «приближенного» к Богу [19]. Психологическая оценка самого положительного типа данного явления имеет следующие характеристики: 1. Новообращенный переходит в другую веру, изменяется его система ценностей, гиперреальностью становится вера в Бога; 2. Личности испытывают эйфорию, состояние эйфории приводит новообращенного в стадию «приближенного» к Богу. Рассмотренный авторами генезис данного типа религиозной конверсии представляет несомненный интерес и требует дальнейшего изучения, т. к. разделение на типы является весьма условным и неустойчивым компонентом. В научно-исследовательском, экспертном сообществе, несмотря на достаточно большое количество материалов различного характера как российских, так и зарубежных авторов, еще не сложилось единообразное научное объяснение феномена религиозной конверсии. Так, до настоящего времени предлагаются варианты начиная от трактовки «принудительное приобщение» до добровольного, осознанного выбора и принятия индивидом другой религии, другого вероучения, поэтому авторы исследования считают настоящую тематику достаточно актуальной как для научноисследовательского сообщества, так и для широкой общественности.ЗаключениеВажно подчеркнуть, что изучение проблемы образа тела в психологии началось благодаря сторонникам психодинамического подхода. Так, следующим уровнем репрезентации телесного опыта стало понятие «границ образа тела», введенное в научное пользование С. Фишером и С. Е. Кливлендом в 1958 году. Учёные опирались на предположение, что люди отличаются друг от друга тем, насколько «твердыми», «определенными», «предохраняющими от внешних воздействий», «отгораживающими от внешнего мира» они воспринимают границы собственного тела. Изучение влияния телесности на формирование личности началось еще в 1924 году с З. Фрейда, который обратил внимание на тесное взаимодействие телесного опыта и образа Я, а также роль телесности в генезе психопатологии. Затем А. Адлер указал на связь между образом физического «Я» и самооценкой. Позжетелесность активно изучалась К. Абрахамом, Ш. Ференци, В. Райхом, М. Кляйн, М. Малер, О. Кернбергом и др. Один из современных исследователей, объединивший принципы психодинамического подхода, нейропсихологию и теорию привязанности, D. W. Krueger формулирует представление об интеграции телесного и психологического «Я», как основы переживания собственной психофизической целостности, непрерывности и уникальности. В рамках психоаналитической парадигмы тело воспринимается как контейнер для тех чувств, которые в силу своей высокой травматичности для субъекта не могут быть высказаны или допущены в сознание.Включение в психологический дискурс представлений о духовности, сложившихся в русле христианской психологии, а также изучение практического опыта духовного преображения индивида, значительно расширяет понимание природы духовности и ее влияния на душевный, психический и телесный уровни в иерархической организации человека. Духовное начало является главным началом в человеке, которое при нормативном типе его организации оказывает преобразующее воздействие на его душу и тело.Список использованных источниковАвдеев Д.А., Невярович В.К. Наука о душевном здоровье. Основы православной психотерапии. М.: Русский хронограф, 2001. 512 с. Алфеев И. Епископ. Таинство веры. Введение в православное догматическое богословие. Клин: Христианская жизнь, 2005. 304 с.Андрущакевич А.А. Духовно-нравственное и нервно-психическое здоровье: медико-психологические аспекты диагностики, восстановления и формирования. Н. Новгород, 2001. С. 279 с. Арсеньев А.С. Философские основания понимания личности. М.: Академия, 2001. 592 с. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М.: Издание Московской Патриархии, 1988. 1372 с. Березина Т. Н., Екимова В. И., Кокурин А. В., Орлова Е. А. Экстремальный образ жизни как фактор ее индивидуальной продолжительности // Психологический журнал, 2018. Т. 39. № 3. С. 70-78. Бочаров А.С., Чернышев А.В. Любовь исцеляющая. Очерки психологии болезни и выздоровления. Иваново: Свет православия, 2004. 246 с.Братусь Б.С. Образ человека в гуманитарной, нравственной и христианской психологии // Психология с человеческим лицом: гуманистическая перспектива в постсоветской психологии: под ред. Д.А. Леонтьева, В.Г. Щур. М.: Смысл, 1997. С. 67-91. Гроф С. Путешествие в поисках себя: измерения сознания и новые перспективы психотерапии и внутреннего исследования. М.: Институт психотерапии, 2001. 336 с. Гурьев Н.Д. Страсти и их воплощение в болезнях (соматических и нервно-психических). М., 2000: https://www.xpa-spb.ru/libr/Gurev/strasti-boleznyah.html (дата обращения: 10.06. 2021) Зорин В.К. Встань и ходи. Шаги к выздоровлению. М.: Русский хронограф, 2003. 352 с. Котенева А.В. Личностные уровни и система жизнеобеспечения личности в стрессовых ситуациях // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. Серия: Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. Социокинетика. 2016. Т. 22. № 1. С. 111-116. Котенева А.В. Психологическая защита личности. М.: МГГУ, 2013. 562 с. Курапова И.А. Духовно-нравственные детерминанты эмоционального выгорания у педагогов // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 3: Педагогика и психология. 2009. № 2. С. 209-214. Мансурова И.С., Ежак Е.В., Кошко К.Н. Надежда как фактор совладающего поведения в значимых жизненных ситуациях // Научная мысль Кавказа, 2012. С. 65-70. Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики. СПб.: Евразия, 1997. 430 с. Новиков Д.В., Фомин А.Г., Лоргус А., иер., Слободчиков В.И. Понимание психологических защит с позиции православной психологии. Методологический семинар по христианской психологии. 15 апреля 2004 г. 4 заседание // Институт христианской антропологии: https://www.fapsyrou.ru/sience/stati_conference/ponimanie_psihologicheskih_zashchit_576/ (дата обращения: 10.06. 2021) Нравственность современного российского общества: психологический анализ / Отв. ред. А. Л. Журавлев, А. В. Юревич. – М.: Издательство «Институт психологии РАН», 2012. 413 с. Прохоров А.О., Валиуллина М.Е., Габдреева Г.Ш., Гарифуллина М.М., Менделевич В.Д. Психология состояний: Учебное пособие / Под ред. А.О. Прохорова. М.: Изд-во «КогитоЦентр», 2011. 624 с. Психология телесности между душой и телом / ред.-сост. В.П. Зинченко, Т.С. Леви. М: ACT, 2007. 732с. Резазадех З., Баянова Л.Ф. Обусловленность психических состояний моральной нормативностью. Психологические исследования, 2017, 10(53), 10. http://psystudy.ru http://psystudy.ru/index.php/num/2017v10n53/1433-rezazadeh53.html (дата обращения: 10.06. 2021).