«Урбанистика в лирике Мандельштама»

Сначала появляется обращение к самому лирическому герою: ты вернулся, глотай, узнавай. Можно предположить, что это обращение зрелого лирического героя к себе самому молодому, заставшему этот город другим. Ведь встреча с городом детства и молодости – это еще и встреча с собой прошлым. Затем появляется еще одно обращение, уже от лица лирического героя к городу. Характерно, что лирический герой называет город по-старому – Ленинградом, т. е. так, как он назывался в годы его детства и молодости. При этом в заглавии указано уже современное, советское имя города, что служит напоминанием, что лирический герой прекрасно понимает, что все изменилось и в тот Петербург ему уже по-настоящему не вернуться. Обращение к городу похоже на мольбу: «Петербург, я еще не хочу умирать». Понимание того, что родной город бесповоротно изменился, что того любимого города уже нет, неизбежно приводит и к ощущению собственной приближающейся смерти, с которым не хочется мириться. С помощью ярких деталей Мандельштам создает мрачную обстановку города. «Речные фонари» указывают на темное время суток, декабрь – на стужу, что создает неуютную обстановку. Характерен эпитет зловещий (к зловещему дегтю). Цветовая гамма черно-желтая, что характерно для мандельштамовского изображения Петербурга еще со временем сборника «Камень»: к зловещему дегтю подмешан желток; я на лестнице черной. В целом картина города нарисована мрачная, зловещая, погибельная. Мотив смерти становится одним из ведущих в этом стихотворении, он звучит напрямую: «не хочу умирать». «Мертвецов голоса» указывают на умерших друзей. Словосочетание «»в висок ударяетнавевает ассоциации с выстрелом. Яркие образы «вырванный с мясом звонок»,«кандалами цепочек дверных» звучат трагично. Характерно, что в отличие от изображения Петербурга в раннем творчестве, здесь город дан в обилии современных реалий: телефоны, дверные звонки. Итак, Петербург-Ленинград в этом стихотворении изображен как город, отмеченный печатью погибели, как город-предвозвестник надвигающейся гибели лирического героя. При этом образ города создан при помощи множества современных реалистичных деталей, он исторически конкретен, а не эфемерен и повис в вечности, как в предыдущем творчестве поэта.Творческое внимание поэта, начиная с начала 1930-х годов, занято Москвой. Обращение поэта к «московскому тексту» обусловлено прежде всего биографическими причинами – переездом четы Мандельштамов в Москву. Но для позднего Мандельштама Москва становится воплощением двуединой идеи – постэсхалогического краха культуры и ее одновременного возрождения в неких новых формах [Кихней, Барханова 2022: 82].Для примера рассмотрим стихотворение 1935 г. «Да, я лежу в земле, губами шевеля…».Бросается в глаза явная перекличка некоторых строчек («И то, что я скажу, заучит каждый школьник», «Покуда на земле последний жив невольник») с пушкинским «Памятником». Это дает основание считать это стихотворение своеобразным творческим завещанием поэта. Первая же строчка указывает на ситуацию погребения лирического героя, причем заживо, поскольку он еще шевелит губами. Это соотносится с фактами биографии автора – в тот момент он хоть и был на свободе, но его травили. Если Пушкин в своем «Памятнике» писал о локациях Петербурга (столицы), то и Мандельштам обращается к символике современной ему столицы, которой к тому времени стала Москва. Москва здесь воплощена в образе самого своего центра – Красной площади. Она (площадь) дважды упоминается в стихотворении. Автор рисует ее не просто как центр города, а как центр всей планеты: на ней «всего круглей земля» (эта характеристика звучит дважды). Это дает основание полагать, что Москва для Мандельштама предстает здесь как третий Рим, как центр великой русской культуры. Физическая характеристика Красной площади — ее «нечаянно раздольный скат» оборачивается бессмертным богатством отечественной культуры, к которой принадлежит и лирический герой, преследуемый за свои стихи. Из этого можно сформировать такую идею стихотворения: даже если сегодня тем, кто обитает на Красной площади (Сталин и вообще советская власть) удалось нейтрализовать лирического героя и заставить его шевелить губами только под землей, но в будущем его стихи войдут в бессмертное собрание русской литературы и память об их авторе невозможно будет уничтожить.Автор провидчески чувствовал, что его стихи будут оценены потомками по достоинству. В «Воронежском цикле» одним из доминантных мотивов становится мотив проклятия города, ставшего тюрьмой поэта ( «Это какая улица?», «Я в львиный ров и в пропасть погружен…», «Куда мне деться в этом январе?..»). Для примера проанализируем стихотворение «Пусти меня, отдай меня, Воронеж…» 1935 г. Это стихотворение короткое (всего четыре строки), но очень емкое. Здесь, как и в проанализированном выше другом позднем стихотворении Мандельштама мы видим обращение лирического героя к городу. Диалогичность становится традиционной для автора, что не было ему свойственно в более ранних стихах. При этом лирический герой буквально просит, заклинает город: «Пусти меня, отдай меня, Воронеж». В этом ярко проявляется мотив неволи и бессилия перед тяжелыми обстоятельствами. Далее следуют две строчки, которые можно воспринять как языковую игру: «Уронишь ты меня иль проворонишь // Ты выронишь меня или вернешь». Однако при всем их игровом звучании (они созвучны слову «Воронеж») они емко передают отношение лирического героя к городу, в котором он вынужден жить. Уронить, выронить можно только случайно, проворонить – тоже по случайности. Лирический герой ждет какого-то чуда, которое помогло бы ему освободиться. В последней строчке автор дает еще более точную характеристику образа города. Блажь указывает на то, что лирический герой словно до сих пор не верит в происходящее с ним, как в дурной сон. А предложение «Воронеж – ворон, нож», фонетически приближенное к звучанию слова «Воронеж» создает два ярких образа: ворон (мрачный, драматичный образ, предвещающий погибель) и нож (опасность, смерть). Можно предположить, что рисуя Воронеж в этом тексте, Мандельштам через призму образа города создает образ роковых обстоятельств, жестокой власти, которой он вынужден подчиняться. В этом свете обращения лирического героя адресованы не только собственно городу, но и судьбе, и власти. Итак, в последний период творчества Мандельштам все острее чувствовал тему смерти. Теперь это была не та «абстрактная» предвосхищаемая смерть, как во втором сборнике, а очень реальное ощущение приближающейся смерти. На глазах автора менялся его родной Петербург, ставший Ленинградом. Дальнейшие события жизни сделали ощущение скорой смерти еще сильнее. Особенно бесприютными стали стихи о Воронеже. В этот период в стихах, посвященных урбанистической теме, появляется диалогичность – обращение к городу. В поздних стихах голос лирического героя превращается подчас в мольбу. Лирический герой уже не наблюдатель, он ощущает себя в жерновах города как в жерновах истории. Подводя итог проведенному анализу, можно сделать следующие выводы:Главными городами в творчестве Мандельштама стали Петербург-Ленинград, Москва и Воронеж. В группе городов, встречавшихся в стихах поэта с меньшей частотой, можно выделить Рим. Особенности отображения урбанистических мотивов в лирике Мандельштама напрямую связаны с фактами его биографии, с контекстом времени, рассмотренным нами в параграфе 1.2. Если в ранний период обстановка и для автора, и для страны в целом была относительно безоблачной, что нашло отражение в созерцательных, оторванных от исторического контекста городских стихах, то в период «Тристий», когда началась Первая мировая война, а затем и революция, автор стал явственнее ощущать тему смерти, нависшую над городом. В поздний период из-за преследования самого Мандельштама в лирике поэта в целом и в урбанистической лирике в частности предчувствие смерти и общий мрачный тон становятся еще ощутимее.Можно проследить эволюцию изображения главных городов мандельштамовского творчества. В начальный период творчества Мандельштам часто обращался к теме Петербурга, города детства и молодости. Петербург в этот период показан поэтом во всей его полноте, во множестве деталей – от возвышенных до низменных. Нередки литературные аллюзии на классические тексты, посвященные этому городу – Мандельштам видел Петербург как царство культуры. Характерно, что Мандельштам изображал родной город вне времени, вне исторического контекста, его Петербург жил в вечности. В период «Тристий» в стихах о Петербурге все отчетливее звучит тема смерти. Лирический герой словно готовится к смерти того материального мира, в котором привык жить. В последний период Мандельштам чувствовал тему смерти еще острее и уже более конкретно. На глазах автора менялся его родной Петербург, ставший Ленинградом – смерть прошлого уже произошла. В поздний период в изображении Ленинграда появилось больше примет реального исторического времени. Москва появляется в стихах Мандельштама в период «Тристий». Это связано с появившимся интересом поэта к истории родной страны. Москва изображена как город, хранящий память о далеких событиях родной истории, в которых проявился русский дух. В поздний период, когда Москва возвращает себе статус столицы, в которой заседала советская власть, сломавшая судьбу Мандельштама, меняется и статус Москвы в стихах поэта: он изображает ее как третий Рим, как средоточие русской культуры. ЗАКЛЮЧЕНИЕВ ходе проведенного исследования мы изучили теоретические аспекты темы: мы изучили традиционную периодизацию творчества О.Э. Мандельштама. Дали характеристику каждому из трех периодов творчества. Мы также изучили историко-биографический контекст лирики О.Э. Мандельштама: какие города сыграли большую роль в его жизни, какие события его личной биографии и исторической обстановки в стране напрямую повлияли на его творчество. Во второй главе работы мы рассмотрели особенности изображения города в разных периодах творчества поэта. В каждом из периодов мы проанализировали по три примера стихотворений на урбанистическую тему. Подводя итоги проведенного анализа, можно сделать следующие выводы:1.Главными городами в творчестве Мандельштама стали Петербург-Ленинград, Москва и Воронеж. В группе городов, встречавшихся в стихах поэта с меньшей частотой, можно выделить Рим. 2.Особенности отображения урбанистических мотивов в лирике Мандельштама напрямую связаны с фактами его биографии, с контекстом времени, рассмотренным нами в параграфе 1.2. Если в ранний период обстановка и для автора, и для страны в целом была относительно безоблачной, что нашло отражение в созерцательных, оторванных от исторического контекста городских стихах, то в период «Тристий», когда началась Первая мировая война, а затем и революция, автор стал явственнее ощущать тему смерти, нависшую над городом. В поздний период из-за преследования самого Мандельштама в лирике поэта в целом и в урбанистической лирике в частности предчувствие смерти и общий мрачный тон становятся еще ощутимее.3.Можно проследить эволюцию изображения главных городов мандельштамовского творчества. В начальный период творчества Мандельштам часто обращался к теме Петербурга, города детства и молодости. Петербург в этот период показан поэтом во всей его полноте, во множестве деталей – от возвышенных до низменных. Нередки литературные аллюзии на классические тексты, посвященные этому городу – Мандельштам видел Петербург как царство культуры. Характерно, что Мандельштам изображал родной город вне времени, вне исторического контекста, его Петербург жил в вечности. В период «Тристий» в стихах о Петербурге все отчетливее звучит тема смерти. Лирический герой словно готовится к смерти того материального мира, в котором привык жить. В последний период Мандельштам чувствовал тему смерти еще острее и уже более конкретно. На глазах автора менялся его родной Петербург, ставший Ленинградом – смерть прошлого уже произошла. В поздний период в изображении Ленинграда появилось больше примет реального исторического времени. 4.Москва появляется в стихах Мандельштама в период «Тристий». Это связано с появившимся интересом поэта к истории родной страны. Москва изображена как город, хранящий память о далеких событиях родной истории, в которых проявился русский дух. В поздний период, когда Москва возвращает себе статус столицы, в которой заседала советская власть, сломавшая судьбу Мандельштама, меняется и статус Москвы в стихах поэта: он изображает ее как третий Рим, как средоточие русской культуры.СПИСОК ИСТОЧНИКОВМандельштам О.Э. Стихотворения. Проза. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2002. 704 с.БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОКАверинцев С. Судьба и весть Осипа Мандельштама // О.Э. Мандельштам. Соч.: в 2 т. М.: Худ. лит., 1990. Т. 1. Стихотворения. С. 5—64.Акмеизм: Миропонимание и поэтика. 2-е изд. М.: Планета, 2005. 184 с.Бреева Т.Н. Художественный мир Осипа Мандельштама: учеб.пособие. М.: ФЛИНТА: Наука, 2013. 136 с. Гаспаров М.Л. Поэт и культура. Три поэтики Осипа Мандельштама // Избранные статьи. 1995. С. 327-370.Гаспаров М.Л. О русской поэзии: Анализы. Интерпретации. Характеристики. СПб.: Азбука, 2001. 478 с.Гинзбург Л. «Камень» // О. Мандельштам. «Камень». Л., 1990. С. 261—276. Демина А.С. Поэтическая философия творчества О.Э. Мандельштама: автореф. ... дис. канд. филол. наук. Нижний Новгород, 2006. С. 9.Кихней Л.Г., Барханова Н.В.Эволюция городского текста в поэзии Осипа Мандельштама // Россия в мире: проблемы и перспективы развития международного сотрудничества в гуманитарной и социальной сфере: материалы XII Международной научно-практической конференции (Москва – Пенза, 5–6 апреля 2022 г.) / отв. ред. Д.Н. Жаткин, Т.С. Круглова. М.,Пенза, 2022. С. 70-88.Лекманов О.А. Акмеизм как литературная школа: Опыт структурной характеристики: автореф. ... дис. канд. филол. наук. 2001. С. 11. ЛекмановО.А. Осип Мандельштам: Жизнь поэта. 3-е изд., доп. и перераб. М.: Молодая гвардия, 2009. 357 с. Мандельштам Н.Я. Вторая книга: Воспоминания.– М.: Олимп, Астрель, АСТ, 2001.– 512 сМинц З.Г. Поэтика русского символизма.СПб.: Искусство–СПБ, 2004. 480 с.Мусатов В.В. Лирика Осипа Мандельштама. К.: Ника-Центр, Эльга-Н, 2009. 560 с. Струве Г.П. О.Э. Мандельштам. Опыт биографии и критического комментария [Электронный ресурс]. URL: https://a4format.ru/pdf_files_bio/462e0a25.pdf (дата обращения: 13.12.2022).Сурат И.З. Опыты о Мандельштаме. М.: Intrada, 2005. 128 с. Таборисская Е. Россия и Европа в воронежских стихах О. Мандельштама (мотив города) // Лотмановский сборник. 4. / Редакторы Л. Н. Киселева, Т. Н. Степанищева. М.: ОГИ, 2014. С. 433-441.Фарыно Е. АрхепоэтикаМандельштама (на примере «Концерта на вокзале») // Столетие Мандельштама: Материалы симпозиума. Тинафли: Эрмитаж, 1994. С. 183 – 204.Шутова А.В. О своеобразии лексической структуры поэтических текстов О. Э. Мандельштама в динамике его творчества // Вестник Томского государственного педагогического университета. 2018. № 6. С. 39-43.