Эволюция героя - рассказчика в произведениях Ф. М Достоевского в 1845-1865г

Герой-рассказчик выступает и эксплицитным автором: это он организует собственное повествование по законам литературного жанра и собственной философии. По мнению М.М. Бахтина, речь «подпольного» обращена к другому, то есть одно из ее ключевых свойств – внутренняя диалогизация. Индивидуализм «подпольного» декларативен, в его речевом образе прослеживается ориентация на другого, слушателя, свидетеля, носителя противоположного мнения. Результат – финальное признание, что «подпольный» создавал повесть, а его ориентация на литературу иерархически намного выше, чем отношение к обыденной действительности. Подпольный человек назван антигероем и парадоксалистом, причем «антигерой» – характеристика, которую дает себе он сам, а «парадоксалист» – характеристика собственно автора-повествователя, появляющегося только в конце произведения. В действительности подпольный человек – тип, напоминающий о Мечтателе, но серьезно измененный, эволюционировавший в связи с изменением в мировосприятии самого Ф.М. Достоевского.К характеристикам «подпольного», которые роднят его с Мечтателем можно отнести следующие черты:акт рассказывания о событии, произошедшем в период, предшествующий более зрелому осмыслению (элементы мемуарной манеры);жизнь в Петербурге (Антигерой – бывший петербургский чиновник);одиночество (хотя речь «подпольного» направлена на другого, а во многом и в связи с этим, персонаж внутренне одинок);бедность (отставка и небольшое наследство не дали автору записок комфорта, поэтому ему приходится жить в «скверной» комнате на окраинах Петербурга);отсутствие устойчивого общественного положения (хотя в этом плане Антигерой несколько отличается от Мечтателя: Мечтатель служит где-то, но для него это не имеет никакого значения, а Антигерой уже не служит, но и для него это не является существенным);отсутствие имени собственного и внешних характеристик;болезненность (в случае Антигероя это еще более сильное проявление экзальтации и болезненности сознания);мечтательство и его следствия.Мечтательство – понятие, которое использует сам «подпольный» для характеристики своего умонастроения. Подполье для него – психологическое состояние, обозначение иррациональной и антиномичной области сознания, которой отдает предпочтение рассказчик. «Записки из подполья» – произведение, состоящее из двух частей, и в каждой из них последовательно проявляются черты героя-рассказчика. Первая часть представляет собой форму исповеди героя, но ее нельзя считать искренним самоанализом с элементами самобичевания, характерным для Мечтателя. Цель этого псевдоисповедального дискурса – отрешение от объективных законов жизни, отрицание моральных норм, законов природы и логики. Это тоже своего рода мечтательность, ставящая во главу угла мышление, а не бытие. Собственная личность, недоступная познанию в полной мере, становится для Антигероя ключевой, его индивидуальность ценится им значительно больше, чем окружающее. Так, «подпольный» противопоставляет мир и собственную внутриличностную реальность, что напоминает о противопоставлении фантазий и реальности в сознании Мечтателя. Однако для Мечтателя окружающий мир не был враждебен, хотя он и чувствовал себя одиноким в действительности, а не фантазийной реальности. «Подпольный» же враждебен к окружающему. Вторая часть повести проверяет взгляды «подпольного» на практике. Хронологически вторая часть предшествует первой, то есть Ф.М. Достоевский использует ту самую мемуарную манеру изложения, характерную для произведений, в которых мы встречаем героя-рассказчика. Здесь же возникает и концепция страдания, которая начинает доминировать в психологическом портрете «подпольного». Во второй части Антигерой – не просто хроникер собственного сознания, он хроникер произошедшего в действительной реальности. Его стремление покорить другого человека, одержать победу над Лизой, подчинить ее своей власти только сначала увенчалось кажущимся успехом, но в результате Лиза повела себя как автономное существо, поэтому «подпольный» так и остался хроникером жизни, не став творцом-демиургом, которым ему бы хотелось себя воспринимать.Результат случившегося во второй части – мысли, транслируемые Антигероем в первой части, содержащей, как становится понятно после знакомства с мемуарной составляющей повести, «критику прежних чувств и мыслей». «Живая жизнь» становится критикой его теории, ядро которой – ложный эгоистический принцип самоутверждения. Вторая часть и разговор с Лизой показывают торжество самопожертвования над рационалистической расчетливостью. Подпольный человек вынужден обратиться к суду над собой». Таким образом, в «Записках из подполья» герой-рассказчик является иллюстрацией идеи трагичности болезненного человеческого сознания. Антигерой хотя и родствен Мечтателю «Белых ночей», но становится итогом нового этапа мировоззренческих изменений Ф.М. Достоевского. Кроме черт, объединяющих его с другими героями-рассказчиками произведений 1845 – 1865 гг., он обладает и чертами, которые позднее будут раскрыты в зрелых произведениях Ф.М. Достоевского – романах «пятикнижия». Значение развития и трансформации героя-рассказчика в произведениях Ф.М. Достоевского 1845–1865 гг.Герой-рассказчик в произведениях Ф.М. Достоевского 1845 – 1865 гг. обладает рядом общих черт, каждая из которых акцентируется в случае конкретно взятого персонажа. При этом большая часть этих черт уже заявлена в образе Мечтателя в повести «Белые ночи». Целесообразно перечислить данные характеристики:молодость, противопоставленная зрелости;роль Петербурга;одиночество;разночинно-демократическое происхождение;сиротство;бедность;шаткость общественного положения;анонимность;болезненность и экзальтация;мечтательство.Наряду с этим, характерной чертой героев-рассказчиков является и страсть к чтению, духовная приобщенность к миру литературы. Эта черта носит автобиографический характер и проявляется в произведениях Ф.М. Достоевского и в дальнейшем. Герои-рассказчики – от Мечтателя до Антигероя – очень начитанные люди. Эта характеристика представлена в произведениях с различной долей конкретизации. Так, о Мечтателе и Горянчикове становится известно, что они много читают, только по косвенным признакам, в то время как Антигерой не только излагает, что и как он читает, но и выносит подробные суждения о прочитанном, допускает критику. Необходимость указания на круг чтения персонажей является дополнительной характеристикой рассказчиков, достаточно действенной, чтобы читатель мог составить о них представление, даже если другие детали биографии не обозначены с большой долей конкретики.При этом эволюция героя-рассказчика также прослеживается, прежде всего на уровне повествовательной манеры. Мемуары-исповедь сменяются на хронику, а затем возникает комбинация из этих двух техник, нашедшая наивысшее отражение в «Записках из подполья». Изменениям подвергается и категория мечтательства. Все герои-рассказчики оказываются в той или иной мере мечтателями, однако крайние точки этой темы – «Белые ночи» и «Записки из подполья» значительно удалены друг от друга. Мечтатель «Белых ночей» одинок, но принимает мир другого. Антигерой «Записок из подполья» одинок и отказывается от мира, считая «живую жизнь» миром чужого. Другой этап эволюции героя-рассказчика – движение в сторону философского осмысления действительности. В ранних произведениях философствования героя-рассказчика ограничиваются чувственной сферой мироощущений. В более поздних текстах – «Записках из Мертвого дома» и особенно «Записках из подполья» – уровень философствования приближен к насыщенности, свойственной большим романам писателя. Результат такого эволюционного движения – исповедь подпольного человека как «опыт философии трагедии», которая анализирует низшую ступень нравственного падения.Дальнейший этап творчества Ф.М. Достоевского был подготовлен художественными открытиями, сделанными на протяжении 1845–1865 гг., творчески переработанными и дополненными большей идеологической доминантой, но усвоившими найденные на раннем этапе творческого пути нарративные техники, психологизм и особенности образной системы.ЗаключениеТаким образом, в данной работе были проанализированы черты сходства и различия между героями-рассказчиками произведений Ф.М. Достоевского, созданных в период с 1845 по 1865 гг. Данный период отличается тем, что внутри него существует граница, ставшая поворотной в мировоззрении писателя, – 1849 г., когда Ф.М. Достоевскому пришлось пережить арест и получить смертный приговор, и в работе было отмечено влияние данного события на эволюцию нарративных особенностей и героев-рассказчиков в творчестве анализируемого периода.В ходе работы были обозначены черты, объединяющие героев-рассказчиков и в той или иной мере присутствующие в каждом из проанализированных произведений. К ним относятся молодость, роль Петербурга, одиночество, разночинное происхождение, бедность и низкое общественное положение, болезненность, литературность и начитанность, анонимность и мечтательство как особая категория бытия персонажей Ф.М. Достоевского. В работе были обозначены особенности этих типологических черт, актуальные для каждого из проанализированных произведений, было проведено сравнение и сопоставление крайних точек, ставших итоговыми на протяжении периода с 1845 по 1865 гг. – произведений «Белые ночи» и «Записки из подполья», а также образов героев рассказчиков – Мечтателя и Антигероя – в них.В работе были выявлены три типа героя-рассказчика, действующие в произведениях, созданных в 1845–1865 гг.: герой-мечтатель, герой-хроникер, герой-«подпольный». С одной стороны, их можно рассматривать как этапы эволюции героя-рассказчика. С другой же – в каждом из последующих произведений нашли отражение художественные особенности предыдущих текстов, и эти особенности также были проанализированы. Было выявлено, что Антигерой – герой-«подпольный», являясь этапом в эволюции героя-рассказчика, вбирает в себя основные черты героя-мечтателя и героя-хроникера, при этом автор преобразует его, сообразуя с изменениями в собственном мировоззрении.Наряду с этим, не все произведения, созданные в период с 1845 по 1865 г., были проанализированы в данной работе ввиду ограничения объема. Так, образ героя-рассказчика в произведениях малой формы – рассказах обозначенного периода – остался за рамками исследования и возможен в качестве предмета дальнейшего изучения. Другие направления анализа, возможные в рамках исследуемой темы, – отражение найденных Ф.М. Достоевским образов героев-рассказчиков в произведениях зрелого этапа творчества, перекличка между образами 1845–1865 и галереей персонажей, действующих в романах «пятикнижия», созданных в 1866–1880 гг.Итак, в данной работе была прослежена эволюция героя-рассказчика в произведениях Ф.М. Достоевского раннего и переходного периодов творчества, были выявлены сходства и различия между героями-рассказчиками в произведениях крупной формы, были обозначены направления, которые дадут возможность сделать переход от анализа образа героя-рассказчика в произведениях анализируемого этапа к произведениям, относящимся к вершинному периоду творчества автора. Список использованной литературыБахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975. – 502 с.Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Советская Россия, 1979. – 320 с.Белик А. П. Художественные образы Ф. М. Достоевского. М.: Наука, 1974. – 224 с.Богданова О. А. Под созвездием Достоевского. М.: Intrada, 2008. – 312с.Буянова Е. Г. Романы Ф. М. Достоевского. М.: Издательство МГУ, 2002. – 104 с.Галкин А. Пространство и время в произведениях Ф. М. Достоевского //Вопросы литературы. 1996, вып.1. – С. 316–323.Гарин И. И. Многоликий Достоевский. М.: Терра, 1997. – 396с.Гиголов М.М. Типология рассказчиков раннего Достоевского (1845–1865 гг.) / Достоевский. Материалы и исследования. Т. VIII. Л.: Наука, 1998. – С.3–20.Гроссман Л. П. Достоевский художник // Творчество Достоевского. – М.: 1959. – С. 330–416.Джакуинта Р. «У нас мечтатели и подлецы». О «Записках из подполья» Ф. М. Достоевского // Русская литература. – 2002, №3. С. 3–18.Долинин А.С. Достоевский и другие. Л.: Художественная литература, 1989.– 480 с.Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений и писем: в 35 томах. СПб.: Наука, 2013–2022.Енсен П. А. Парадоксальность авторства (у Достоевского) // Парадоксы русской литературы. – СПб.: ИНАПРЕСС, 2001. С. 219–234.Злочевская А. В. Образ антигероя в повестях и рассказах Ф. М. Достоевского // Филологические науки. 1983. №2. – С. 22–29.Касаткина Т. А. Характерология Достоевского. М.: Наследие, 1996. – 336с.Кашина Н. Человек в творчестве Ф. М. Достоевского. М.: Художественная литература, 1986. – 318 с.Кирпотин В. Мир Достоевского. М.: Советский писатель, 1983. – 472 с.Кудрявцев Ю. Три круга Достоевского (Событийное. Социальное. Философское). М.: Издательство Московского университета, 1979. – 344 с.Кулешов В.И. Жизнь и творчество Достоевского. М.: Детская литература, 1979. – 204 с.Мочульский К.В. Достоевский. Жизнь и творчество. Москва, Берлин: Директ-Медиа, 2017. – 749 с.Назиров Р. Г. Творческие принципы Достоевского. Саратов, Издательство Саратовского университета, 1982. – 160с.Одиноков В.Г. Типология образов в художественной системе Ф.М. Достоевского. Новосибирск: Наука, 1981. – 145 с.Переверзев В. Творчество Ф.М.Достоевского // Переверзев В. Гоголь. Достоевский. Исследования. М.: Наука, 1982. –С. 188–365.Савинков С. В. На пути к роману Достоевского: типология героя // Поэтика русской литературы. Сборник статей. М.: РГГУ, 2009. – С. 211–224.Сараскина Л.И. Достоевский. М.: Молодая гвардия, 2013. – 832 с.Свительский В. А. Что такое подполье? // Индивидуальность писателя и литературно-общественный процесс. Воронеж, Издательство Воронежского университета, 1979. – С. 71–80.Селезнев Ю.И. Достоевский. М.: Молодая гвардия, 2007. – 510 с.Скафтымов А.П. Нравственные искания русских писателей. M.: Наука, 1972. – 543 с.Станюта А. А. Постижение человека: Творчество Достоевского 1840-1860-х гг. Минск, Издательство ВГУ, 1976. – 159с.Туниманов В.А. Творчество Достоевского. 1854–1862. Л.: Наука, 1980. – 298 с.Фаустов А. А. Мечтатель / А. А. Фаустов, С. В. Савинков // Очерки по характерологии русской литературы. В.: Изд-во Воронежского педагог. университета, 1998. – С. 85–44.Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1999. – 398 с.Чирков Н.М. О стиле Ф.М. Достоевского. М.: Наука,1969. – 346 с.Щенников Г. К. Человековедение Достоевского // Вопросы литературы. 1987. №8. – С. 247–252.