Английский послевоенный философский роман

Но самое главное – ежеминутно они живут интенсивной интеллектуальной жизнью, пишут, спорят , излагают свои теории, которые сами по себе интересны даже независимо от их авторов. Философы Мэрдок находятся в поиске универсальной формулы бытия, пытаются сформулировать этические основы своего отношения к миру. Ответы на эти вопросы для Мэрдок не игра ума, а насущные проблемы.
Герой ее романов всегда поставлен перед необходимостью разрешения сложной моральной дилеммы. К тому же он обязательно является носителем определенной жизненной философии. Именно она порой и позволяет ему принять правильное решение, осуществить верный и разумный выбор.
Уже в первых романах Мэрдок поставлены те вопросы, которые до конца остаются важнейшими в ее творчестве. В центре – проблема выбора и ответственности, а иногда и вины за содеянные поступки, принятые решения. С ней связана другая важная проблема – свободы и несвободы. Главный конфликт романов можно определить следующим образом – свободен ли выбор человека, существует ли вообще свобода поступков или она является только заблуждением человеческого ума, иллюзией? А если существует – в чем ее суть?.
Остановимся подробнее на первом романе писательницы – «Под сетью» (1954), по времени своего написания он совпал с выходом в свет романа С. Беккета «Уотт». На примере этих двух романов хорошо видна как схожесть , так и различие мировоззрений и творческих методов этих двух писателей.
Писательница Айрис Мэрдок с первых шагов в литературе заявила о своей принадлежности к создателям и защитникам героев-чудаков. В первом романе Мэрдок – «Под сетью», -появление которого совпало так же с выходом в свет романов-манифестов «сердитых молодых людей», в этом веселом, умном обозрении, затронувшем и современную философию, и современную политику, последнее слово неизменно остается за героем-чудаком. Своими странными, а порой и дикими выходками герой Мэрдок комментирует странности и дикости окружающего мира. «Картина всеобщего чудачества, картина жизни, сбившейся с привычного пути, мотивирована у Мэрдок глубокими преобразованиями духовного комплекса англичан того времени: их представлений, верований, морали. Именно с помощью героя-чудака романистке удалось передать существенные перемены в психологическом облике своих современников. В этом — главное достижение ее первой книги»[24,7].
Схожесть героев Мэрдок с «сердитыми молодыми» лишь внешнее. «Сердитых» ведь ничем не удивишь, а Джейк Донагью только и делает, что удивляется. У «сердитых» несбывшееся прошлое (их обманули лейбористы), несбыточное настоящее (их обманули консерваторы) и нет будущего (больше они никому не верят). А Донагью, хоть и без роду без племени, начинает в романе как раз с того, что находит свое прошлое. Встреча с прошлым, с любимой и с другом зажигает бикфордов шнур сюжета этой странной книги. «Сердитые» умудрялись излить весь свой гнев в бравурных и никчемных буффонадах. Джейк своими шутовскими историями не исчерпывается. Он еще любит Анну, любит Хьюго, любит своих товарищей, любит животных и, наконец, любит жизнь. Это скорее «веселый нищий», это скорее новый Мечтатель, с предшественником которого страдал Достоевский, чем «сердитый молодой человек».
Мэрдок мечтает о свободном мире, однако реальный мир для нее почти совсем истощил запасы свободы и добра, и только остатки этой драгоценной энергии чудаки вроде Джейка переводят на свои шальные проделки. «Свобода» Джейка — это кривое зеркало искомой свободы современного человека. Это издевка, пародия, гротеск»[24,9].
«Обыкновенного», не гротескового в этой, как, впрочем, и в других книгах Мэрдок, вообще не стоит искать. Перед нами романтическое произведение, а такое произведение с самого начала - по природе своей — отталкивается от житейской прозы, движется во всем от противного.
Мир буржуазной рутины здесь представляют всего два или три персонажа: кинозвезда Сэди, коммерсант Сэмми и, может быть, «спасительница» Джейка Мэдж. Им и достается по заслугам. Остальные герои — романтики, люди неделовые в буржуазном смысле слова. Другое дело, что философия Дэйва и политические авантюры Лефти — это тоже шарж, причем шаржируется одинаковая оторванность от жизни и новейших анахоретов от псевдорадикальной философии, и навязчивых фанатиков от псевдорадикальной политики. То, чем занимается Дэйв, — это не настоящая философия; так же как то, чем занимается Лефти, — это не настоящая революция.
Однако оторванность от «нормальной» буржуазной жизни, от мира своекорыстных будней, привлекает к этим героям симпатию, объединяет Дэйва, Лефти и Джейка — романтиков и друзей. Их теплая компания заставляет ходить ходуном старый Лондон, а респектабельных англичан заставляет “трижды подавиться своей респектабельностью» 23,11].
Еще одна романтическая, «гоголевская» черта книги — то, что в ней, собственно, нет «просто» Лондона или просто Парижа, нет мира без отношения к ним персонажей. Нет Темзы просто. Есть Темза — участница веселых похождений трех приятелей. Нет лондонских построек просто. Есть калейдоскоп кварталов, преследующий Джейка по дороге из больницы или из киностудии. Есть стена лондонского дома, меняющаяся под лучами солнца и одна только связывающая с жизнью ушедшего в себя героя. Нет просто сада Тюильри. Есть таинственный Тюильри, поглотивший Анну, одурачивший Джейка, неисповедимым образом превративший его любимую в другого, незнакомого человека.
«Основой городского пейзажа служит у Мэрдок не объективная, безличная панорама, а восприятие мира героем в определенной ситуации, в определенный момент»[23,8]. То же относится к портретам, к интерьерам. Описания помещений и в этой, и в других книгах Мэрдок какие-то неспокойные, потому что вещи служат всего только частью атмосферы данной ситуации, только в этой атмосфере определяется их реальный вес.
Зато чувства своих персонажей романистка, напротив, всячески «материализует». «Так создается беспокойная, притягательная гармония прозы Мэрдок: предметный мир существует словно бы только в психологическом обрамлении, поскольку его чувствует герой; чувства же, и самые мимолетные, и самые абстрактные, по возможности конкретизированы, облекают собой все происходящее, заполняют и текст, и подтекс»[23,11].
Книги Мэрдок - лирические романы, в каждом эпизоде всегда есть искра поэзии. Это еще и «сверхпсихологические» романы. Мэрдок дорог неповторимый контекст житейской ситуации, она владеет искусством сделать этот контекст ощутимым, зримым. Ей дорого и все переходное, полурешенноё, обстоятельства несформировавшиеся, временные. Может быть, поэтому такое место занимает в ее книгах любовь.
Любовь у Мэрдок подчеркивает неокончательность многих наших решений, волевых актов, даже наших индивидуальностей. Среди всевозможных новых теорий, научных прозрений и систем Мэрдок как нарочно пишет о том, что не подвластно никаким законам, что подчиняется настроению, что приходит и уходит, пишет о буднях любви и о невозможности будней в любви. Любовь помогает героям Мэрдок чувствовать друг друга на далеком расстоянии, но она может и помешать им правильно друг друга понять. Грустная история ложного «треугольника» Хьюго — Анна — Джейк служит тому подтверждением.
Мэрдок не равнодушна и к социальной обусловленности характеров и приметам общественной жизни. Познакомившись с кинофабрикой Белфаундера, с бытом Сэди и Сэмми, со злоключениями Лефти, можно получить отличное представление о многих особенностях английских нравов. Социальные типы у Мэрдок всегда остры, увидены неожиданно и запечатлены в более чем определенном свете. Но сила Мэрдок все-таки не в этом, «главный объект ее мастерства — психологическое содержание жизни».
Мэрдок считает, что отношения людей и без того слишком сложны, чтобы еще больше запутывать их умозрительными схемами. Не случайно, несмотря на всю аналитичность романов Мэрдок, несмотря на блестящую ясность каждой сцены и характеристики, эти романы вспоминаются прежде всего как сгусток человеческих отношений.
Взамен исковерканных Мэрдок ищет новые человеческие ценности. Но все-таки давняя мечта викторианских английских писателей – «если б добро было умным, если бы ум стал добрее...» - и для Мэрдок остается мечтой.
Сложно отнести творчество Мэрдок к какому-то одному художественному направлению.. Не случайно ряд исследователей называют ее романы, особенно последнего десятилетия, реалистическими, их оппоненты решительно определяют ее манеру как модернистскую. И все же не в этой незавершенности мысли основа мировидения Мэрдок. На протяжении более чем тридцати лет творчества ее роман претерпевал стилевое и эстетическое усложнение. Он возник как роман идей и таким и остался. Но в комплексе идей писательницы этические все больше выдвигалось на первое место. Несмотря на множество абстракций и ограничений, главным образом социального характера, именно последовательный поиск добра, положительного героя, истинных моральных ценностей в жестоком и сложном современном мире отличает Мэрдок и ставит ее на особое, высокое место среди философских романистов Англии.
Заключение
В романе всегда находилось место для разного рода теорий и мнений относительно общества, космоса, нравственных ценностей, собственно, обо всем на свете. Философский роман , начиная с 17 века, всегда занимал значительное место в литературном процессе. В данной работе мы обратились к английскому послевоенному роману Литературная ситуация этого времени в Англии отличается богатством направлений и имен. Одним из интереснейших направлений в этот период является именно философский роман, который представлен рядом талантливых и самобытных имен. Ярчайшими представителями этого направления являются С. Беккет и А. Мэрдок.
Внешне эти писатели совершенно не похожи друг на друга., ни по стилю, ни по языку, ни по структуре своих произведений. Беккет является одним из основоположников литературы абсурда. В своих произведениях Беккет не пытается дать интерпретацию человеческого существования — он показывает бытие во всей его сложности, многогранности, хаотичности и бессистемности.
Романы же А. Мэрдок, глубоко психологичны и лиричны, большое место в них занимает любовный сюжет, романтизм. Романы, написанные Айрис Мэрдок, можно сравнить с добрыми, мудрыми, слегка ироничными сказками для взрослых Во всех ее романах основной движущей силой оставались поиски необычного в обычном, непонятного в понятном, странного в обыкновенном. Критики причисляют Мэрдок к такому направлению как «магический реализм».
Но на более глубинном , содержательном уровне у этих ., казалось бы таких разных писателей , много общего. Их отличает глубокое, философское отношение к жизни, стремление к познанию законов человеческого бытия. Их книги о времени и о безвременье В центре их романов стоит одинокий человек, чье существование трагически. Но этот трагизм согрет юмором и любовью к человеку. Одиночество не равнозначно ничтожеству или бессилию, а человек хотя и одинок, но самостоятелен в своих действиях и прекрасен в душевных порывах.
Именно это высокий гуманистический пафос и объединяет С. Беккета и А. Мэрдок, писателей, чьи произведения уже вошли в классику мировой литературы.
Источники
Беккет С. Никчемные тексты. – М.: Наука, 2001.
Беккет С. Безымянный // Беккет С. Трилогия. - СПб. : Издательство Чернышева, 1994.
Беккет С. Мэрфи/Пер. с англ. и франц. А. Панасьевой , А. Жировского.-Киев: Ника-центр, 1999
Беккет С. Уотт.-М.:ЭКСМО, 2004
Беккет С. Мечты о женщинах, красивых и так себе.-М.:Текст, 2006
Мэрдок А. Собрание сочинений в 3-х тт. – М.: Радуга, 1991

Библиография
Английская литература XX века. / Под ред. Струковой Г.Г., Филюшкиной С.Н. – Воронеж: Издательство Воронежского педуниверситета, 1995
Английская литература XX века и наследие Шекспира. / Под ред. Саруханяна А.П. – М., Наследи, 1997
Аникин П.В., Михальская Н.П. История английской литературы – М.: Высшая школа, 1975
Аникин П.В., Михальская Н.П. Английский роман XX века – М.: Высшая школа, 1982
Аникст А. История английской литературы. – М., 1956
Владимирова Н.Г. Формы художественной условности в литературе Великобритании XX века. – Новгород, 1998
Генис А.Беккет: поэтика невыносимого// Знамя .-2003.-№3.-с.78-
Голубков С.Е. Структура «Я» и парадигма господства/подчинения:С. Беккет и М. Фукр//Путь Востока . Универсализм и партикуляризм в культуре. Материалы VIII молодежной научной конференции по проблемам философии, религии, культуры Востока.-СПб.:Санкт-Петербургское философское общество, 2005.-С.65-70
Декс П. Семь веков романа.- М.:Просвещение, 1962
Днепров В. Черты романа XX в..- М.-Л., 1965
Дудова Л.В., Михальская Н.П., Трыков В.П. Модернизм в зарубежной литературе: М.: Флинта, Наука, 1998.
Жантиева Д.Г. Английский роман XX века. – М.: Наука, 1965
Ивашева В.В. Литература Великобритании XX века. – М: Высшая школа, 1984
Ивашева В.В. Судьбы английских писателей. – М.: Советский писатель, 1989
Кеттл А. Введение в историю английского романа. – М.: Издательство Прогресс, 1966
Кожинов В.В. Происхождение романа. М., 1963
Лозовская Н.И. Концепция человека в творчестве Айрис Мэрдок. – М, 1980
Модернизм в зарубежной литературе – М., 1998
Путеводитель по английской литературе. / Под. ред. М. Дрэббл, Д. Стрингер. – М.: Радуга, 2003
Ряполова В. Беккет: Ретроспективный взгляд. О творчестве ирландского драматурга Сэмюэля Беккета. - Театр 1993.- № 8.- с. 113-124.
Семенова С.Г. «Проклятые вопросы» французского экзистенциализма. Сартр. Камю // Семенова С.Г. Преодоление трагедии: «Вечные вопросы» в литературе. - М., 1989. - С. 202-203
Скороденко В. Айрис Мэрдок и ее ромна «Алое и зеленое»//Мэрдок А. Алоеи зеленое.-М.: Прогресс,1968.
Шеина С.Е.Реализация принципов поэтизации прозы в произведениях С. Беккета//Проблемы филологии ,культурологии и искусствоведения. -2008.-№2.- с.171-176
Шестаков Д. О двух романах Айрис Мэрдок//Мэрдок А. Под сетью. Дикая Роза .-М.:Радуга, 1989












2