Тема св. Семейства в жипописи Пуссена 1640-1650 гг

Принципы классицистической живописи предстают в них наиболее наглядно.
Обращение к сюжету Святого семейства дало художнику относительную свободу в выборе святых, часто в зависимости от воли заказчика. В данном случае это, святой Иосиф – обручник Девы Марии, святая Елизавета - мать младенца Иоанна Крестителя, младенец Иоанн и младенец Христос (илл. 1). В христианской символике картины немаловажную роль играет пророческое напоминание о грядущей судьбе Христа, принесенного в жертву во имя спасения человечества, подобно жертвенному агнцу. Слова «Ессе аgnus dei» - «Се агнец божий» начертаны в верхней части колонны. Однако трагический пафос этой картины гораздо шире. Ее общечеловеческий смысл - в противостоянии жизни и смерти, страдания и радости, заключенном в каждом из персонажей картины.
Художник предельно аскетичен как в выборе иконографии «предстояния», исключающей определенность места и времени, так и в средствах выражения главной идеи. Фигуры четко читаются на темном фоне картины и абсолютно самодостаточны благодаря мощной скульптурной пластике их форм. Художник добивается абсолютной концентрации внимания на образе этих святых людей. Композиционно приближенные к зрителю, но духовно отрешенные от повседневности, герои Пуссена пребывают на недосягаемом уровне бытия, в котором человек обретает высшую полноту своей сущности, постигая истинный смысл жизни. По своей силе трагическая напряженность образа Иосифа и тихая примиренность со страданием Елизаветы, всепоглощающее материнское чувство Марии и детская безмятежность младенца Христа сложно найти в искусстве этого период. Высшим мерилом однажды обретенного и навеки утраченного совершенства искусства и величия жизни для Пуссена была Античность. Страстный коллекционер, Пуссен всю жизнь собирал римские и греческие медали, статуи, портреты. В этой картине четко прочитывается конкретный исторический прообраз, восходящий к традициям древнеримских надгробных памятников. Заставляет обратить на себя внимание пронзительный и застывший взгляд святого Иосифа: сколько умиления и в то же время скорби в нем. Наш взгляд оказывается в плену чеканных контуров и объемов, формирующих сложную конструкцию складок, силуэтов фигур, морщин и заострившихся лиц стариков. Но здесь, рядом с этой пластической ясностью, столь созвучной теме смерти и страдания, в поздней живописи художника возникла и удивительная мягкость светотени, ее воздушность и прозрачность, словно порожденные просветленностью образа Мадонны и трогательной детской прелестью Младенца. Точно выверенные и в то же время простые черты лица Мадонны очерчены плавными и четкими контурами, пластично проработаны светотенью. В этом тихом и величавом покое нет полной безмятежности и гармонии. Художник исполнен затаенной печали и тревоги перед лицом красоты, тепла и счастья жизни. Необходимо отметить, что во всех полотнах данного типа Пуссен отходит от глубокого религиозного контекста. В них мы не увидим так популярное изображение благословляющего Христа, нет, во всех рассматриваемых картинах можно наблюдать жанровые сцены сюжета Святого семейства. Все эти работы отличает мирная созерцательность, тихая мечтательность. Художник был далек от глубокой психологической и драматической трактовки образов, он далек от изображения смерти и страдания Христа. Также необходимо отметить, что работам Пуссена по данному сюжету не хватает оригинальности. Даже при поверхностном рассмотрении заметно, что художник использует одни и те же приемы, особенно это заметно в трактовке фона и в использовании похожих элементов архитектурных декораций (сравнить илл. 2, 3, 4, 5, 6). Как правило, в этих работах изображена величественная архитектура на фоне идеализированного лирического пейзажа. В них герои спокойно пребывают среди умиротворенной тишины природы – задумчиво отрешенные и погруженные в размышление. В композициях художника мало непринужденной естественности, напротив, они все построены по законам классицистической композиции. Живость в композицию вносят фигуры младенцев и ангелов, которые пребывают в диалоге. В основном, для передачи эмоционального состояния, настроения художник используя приемы повествовательности, вводя в композицию многочисленные фигуры ангелов, решая колорит в светлых тонах, придавая ему лирический оттенок, а также интерпретирует сюжет, внося мотивы из реальной жизни: умиления родителей младенцу. В большинстве рассматриваемых картин (илл. 2,4,5, 6) художником использована пирамидальная схема композиции, к которой зачастую прибегали еще мастера эпохи Возрождения, начиная с Леонардо. Текучие и плавные линии контуров, перекличка цветовых пятен, продуманное расположение фигур рождают в картинах чувство гармонии, величия и простоты, присущее многим произведениям Пуссена. Художник не отступает от традиционной иконографии Иосифа и Марии, а также других персонажей картин.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключении необходимо добавить, что обращение к образам Святого семейства в работах Пуссена – особая тема в творчестве мастера. Но все же нельзя сказать, что она основная, ведь художник гораздо чаще обращался к мифологическим и историческим жанрам в своем творчестве. Но все же Пуссен неоднократно обращался к ней, бесконечно изменяя подходы в трактовке художественно - композиционного строя. Для Пуссена классицистический язык - язык его собственный, на котором ему привольно разговаривать. Это не набор сухих схем и ходульных приемов.
Николя Пуссен - творец классицизма в живописи! Но.. будучи французским художником - творил в Риме! Его судьба - ключ к этим парадоксам. Обращаясь к образам античности художник сумел возвести их в ранг эпического и исторического образца.
Другой великий французский художник Поль Сезанн два с лишним века спустя высказался так: «Я хотел бы, как Пуссен, воссоединить женские округлости с покатыми склонами холмов... Подобно Пуссену хотелось бы привнести смысл в траву и оросить слезами небеса».
Никола Пуссен фактически создал современную ему школу живописи и его творчество стало вершиной французского классицизма и оказало значительное влияние на многих художников последующих столетий.
Эту же идею несут величественные архитектурные пейзажи, как бы дополняющие и подчёркивающие величие самой природы и человека как её частицы. И всё это не только в живописи, но и в превосходных рисунках сангиной - набросках и законченных произведениях, панорамных ландшафтах, овеянных поэзией и преклонением перед природой.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Вольская В.Н. Пуссен. М., 1946.
Гликман А.С. Никола Пуссен. М., 1964.
Даниэль С. М.. Европейский классицизм: Эпоха Пуссена; Эпоха Давида, Серия Новая история искусства, СПб, Азбука-классика, 2003 - 304 с.
Даниэль С.М. Проблема композиции в западноевропейской живописи XVII века, Картина классической эпохи, М.: Искусство, 1986.— 220 с.
Золотов Ю. К. Пуссен. М., 1988.
Дмитриева Н., Краткая история искусств, том 2. Государственный Эрмитаж, изд. 2; Москва, Советский художник, 1987.
Ротенберг Е. И. Пуссен // Западноевропейская живопись XVII века.— М., 1989.
Шкляревская М., Пуссен и природа, божеская и человеческая //Русский Базар, №8, 21 - 27 февраля, 2008.
ИЛЛЮСТРАЦИИ



Илл. 1. Никола Пуссен. Святое Семейство. Между 1644 - 1655. Холст, масло. Государственный Эрмитаж.


Илл. 2. Никола Пуссен. Около 1645-1650, Холст, масло. Художественный музей Фогга


Илл. 3. Пуссен Никола. Святое Семейство в Египте. 1655. Государственный Эрмитаж.

Илл. 4. Никола Пуссен. Святое семейство на лестнице. 1646. Холст, масло, 69 x 98 см. Вашингтон, Национальная картинная галерея.


Илл. 5. Никола Пуссен. Святое Семейство с шестью ангелами, Около 1648 – 1651.

Илл. 6. Никола Пуссен. Святое семейство в пейзаже. 1594 – 1665. Коллекция Людовика XIV. Лувр.


Цит. по кн.: Даниэль С. М.. Европейский классицизм: Эпоха Пуссена; Эпоха Давида, Серия Новая история искусства, СПб, Азбука-классика, 2003. с. 19.
Ротенберг Е. И. Пуссен // Западноевропейская живопись XVII века.— М., 1989. с. 59.
Цит. по кн.: Ротенберг Е. И. Пуссен // Западноевропейская живопись XVII века.— М., 1989. с. 142.
Цит. по кн.: Даниэль С.М. Проблема композиции в западноевропейской живописи XVII века, Картина классической эпохи, М.: Искусство, 1986. с. 137.

Цит. по кн.: Гликман А.С. Никола Пуссен. М., 1964. с. 94.












11